Страница 78 из 87
Мама умоляюще посмотрела на папу.
- Выпей таблетки, и после завтрака я тебя отвезу, - сказал папа и вышел их кухни.
Не было аппетита, но я съела все, что было в тарелке, показывая тем самым, что пойду на все лишь бы папа сдержал слово. Кто-то позвонил в дверь и он вышел посмотреть, кто пожаловал к нам с утра пораньше, а когда вернулся, был мрачнее тучи.
- Это ради него, ты корчилась от боли, лишь бы поехать в больницу?! – швырнул он на стол скомканный листок.
Когда мама его разгладила, я увидела свою отсканированную фотографию, а под ним текст:
«Я та шмара, из-за которой сын всеми любимого Григория Рунина попал в аварию и остался инвалидом. Да, Кирилл Рунин, у которого была вся жизнь впереди, возможно никогда не сможет ходить. А все из-за того, что у меня зачесалось одно место. Если вы такая же сволочь, как и я, то это объявление останется незамеченным, а если вам все же не чуждо чувство справедливости, то превратите мою жизнь в ад».
- Этими объявлениями обклеены все столбы улицы! – разъяренно произнес папа.
От стыда я боялась посмотреть родителям в глаза, и только смогла произнести:
- Это не Кирилл.
- А кто тогда?
- Одна девушка, которую я разозлила.
Папа психанув, ушел из кухни.
- Милая, это правда? Кирилл пострадал из-за тебя? – спросила мама.
- Да, - сглотнув, призналась я.
- Тогда тебе точно не следует ехать в больницу. Боюсь, что он действительно не хочет тебя видеть.
- Мама, это не так я точно знаю! Он… он однолюб! А еще… - с трудом сдержав слезы, проговорила я. - Я все расскажу, обещаю, но потом, ладно?
- Ладно…
- Мама, пожалуйста, успокой папу, нам пора ехать.
Через полчаса старенькая Камри везла меня в больницу. Я не смотрела в окно, как раньше, потому что папа оказался не прав. Объявления со мной висели на столбах не только на нашей улице, а по всему городу – на деревьях, остановках и заборах. И еще как минимум миллион листовок словно увядшие листья валялись на земле, рассказывая каждому горожанину о том, кто я такая и что сделала.
На заправке, где папа остановился, мойщик окон легко меня узнал по фотографии, и сплюнув на лобовое стекло, размазал по нему свои слюни. Хорошо, что папа был в этот момент на кассе, иначе бы разразился скандал. Я не сомневалась, что это всего лишь малая часть того презрения, что меня ждало. Рунины известная семья в нашем городе и если кто-то не знал о том, кто хозяин сети супермаркетов «Семья», то многие были наслышаны об их щедрой помощи больницам, школам, детским домам и приютам для бездомных животных.
Мы доехали до больницы в полном молчании. Мама видимо попросила его ни о чем не расспрашивать, а у меня не было подходящих слов, чтобы не вдаваясь в подробности все объяснить. К моей радости, ручки Свириной и её подруг, а я не сомневалась, что он проделала это не одна, не дошли до двора больницы.
- Только не долго, - произнес папа, когда я вышла из машины. – Тебе нужно больше лежать и отдыхать.
Я кивнула и захлопнула дверь. Вычислить, где находилось окно палаты Рунина, оказалось сложным занятием. Я знала, что на втором этаже, но с какой стороны не имела понятия, потому что ни разу не пришло в голову выглянуть во двор. А вспоминая коридоры больницы, мне казалось, что я мысленно попала в настоящий лабиринт. Мне повезло, все же мир не без добрых людей. Один старик, который навещал свою больную жену уже год, отлично изучил строение больницы. И с его помощью, я нашла окно семнадцатой палаты.
Рунину сейчас вряд ли было дело до того, что творилось на улице. Но все же, прогуливаясь по двору, я не расставалась с надеждой и время от времени смотрела на окно с закрытыми жалюзи. Может он почувствует, что я была здесь, как всегда угадывал мое настроение и даже мысли? Я села на скамейку, чтобы отдышаться и мысленно повторяла: «Я с тобой, чтобы не случилось!».
Через час, папа позвонил на мобильный и напомнил о том, что мне пора домой. Не желая уходить, я простояла под окном палаты Рунина еще несколько минут и пошла к машине.
- Все? Теперь ты успокоилась? – спросил он, когда я села на заднее сидение, чтобы не пристегиваться ремнями из-за разболевшихся ребер.
- На сегодня, но завтра мне снова нужно сюда.
Папа обернулся и одарил меня недовольным взглядом, но я осталась непреклонна.
Еще неделю он возил меня в больницу, позволяя оставаться с каждым разом на большее время. Мама готовила мне еду с собой, которую я съедала сидя на скамейке. Родители шли мне на уступки, и я старалась не огорчать их лишний раз и выполнять все указания.
Мы возвращались домой, когда в очередной раз зазвонил телефон. Я только взглянув на экран, отключила звонок и отправила незнакомый номер в черный список.
- Тебе в последнее время так часто звонят… - произнес папа и внимательно на меня посмотрел.
- Мне нужно сменить номер, - расстроено произнесла я.
Совсем не хотелось этого делать, потому что я боялась, что Рунин получив от меня сообщение, не станет его читать и просто удалит, а на звонок с незнакомого может и не ответить. И тогда он не будет знать, что мне пришлось сменить номер, и вряд ли найдется такой человек, который согласится ему об этом сообщить. Но прошла уже неделя, как Свирина вдобавок к разоблачающим листовкам, дала где-то объявления о предоставлении интимных услуг с моим номером. Ежедневно, чаще всего ночью я получала десятки звонков от мужчин, и сил терпеть это уже не осталось. От смены номера меня удерживало то, что Рунин мог передумать в любой момент и позвонить, но сегодня ночью мне пообещали вычислить по номеру и изуродовать за то, что дала объявление ради шутки. К сожалению мои объяснения не были услышаны.