Страница 79 из 87
- Тебе угрожают? – завелся папа. – Так и знал, что нельзя это так просто оставлять. Сейчас же поеду в полицию!
Я отлично понимала его злость. За прошедшую неделю наш дом уже три раза закидали яйцами, а забор пришлось перекрасить раз пять, чтобы скрыть матерные слова в мой адрес.
- Нет, папа, никто мне не угрожает, - разволновалась я.
Я не сомневалась, что в полиции нам мало чем смогут помочь. Ну, пожурят они Свирину, хотя у меня не было никаких доказательств, что все это её рук дело, но не будут же они собирать листовки по всему городу и искать объявления об интимных услугах, которые я сама не нашла и не смогла удалить.
Мне стало так обидно за родителей, что из-за меня им приходилось столько всего терпеть, что я впервые за последние дни расплакалась, хоть и щипала себя за руку.
- Простите меня.
- Марина, не плачь, - смягчился папа. – Переживем. Все хорошо, слышишь? И не с таким справлялись.
По дороге домой мы заехали в магазин мобильной связи и купили мне новый номер. Как только телефон заработал, я отправила сообщение Рунину, но не получила никакого ответа. Оставалось надеяться, что он его прочитал прежде, чем удалил.
Чтобы скорей избавиться от обезболивающих, я стала в тайне от родителей уменьшать дозировку таблеток. Ездить в больницу с папой было немного не уютно, я чувствовала, что он по прежнему не одобрял мое решение. Он считал, что я последний человек, которого бы хотел видеть Рунин. И в начале августа, я уже села за руль. От Рунина по прежнему не было ни сообщения, ни звонка. Я старалась не раскисать и не убиваться мыслями о том, как он там. Ведь ему наверняка гораздо хуже.
С утра, я как обычно вышла на улицу, чтобы открыть ворота и обнаружила свежую надпись. Удивительно, но людям, казалось, нравилось меня осуждать и изводить. Я вернулась во двор и нашла открытую банку краски с кисточками внутри - на днях мы с папой уже закрасили очередную надпись. А когда вышла за ворота, то от неожиданности чуть не выронила все из рук.
- Привет, - смущенно произнес Олег.
Как и ожидалось, сердце при виде его даже не екнуло.
- Зачем пришел? – спросила я, поставив банку краски на пол и обмакнув кисть.
Прямой вопрос застал Олега врасплох. Может он думал, что я все еще что-то к нему чувствую?
- Чтобы вернуть лучшего друга…
Я начав красить забор застыла на месте, а потом с удивлением посмотрела на него. Олег выглядел виноватым и другим, каким я не видела его уже полтора года.
- Ты пришел не в то время, - продолжив красить забор, произнесла я, все еще не веря ему. Его снова могла подослать Свирина. – Как видишь, я не в топе популярных, и это может тебе навредить.
- Плевать на популярность, - сказал Олег. – Я слишком далеко зашел, добиваясь её.
И эти слова меня совсем не убедили. Он потратил кучу времени, чтобы стать таким как Булкин или Рунин, и не может быть, чтобы вдруг решил отказаться от этой затеи. Я не прекращая красить и не глядя на него, пожала плечами. А Олег не сказав больше ни слова, взял другую кисточку и устроился рядом.
Это напомнило мне, как мы вдвоем выстаивали против насмешек одноклассников либо их жесткого игнора, а так же все приятные моменты из нашего детства. Рядом со мной красил забор, тот самый мальчик, который был моим лучшим другом на протяжении нескольких лет, и разделял со мной радости и печали.
Может быть еще не все потеряно, и мы все же сможем вернуть дружбу?
Закрасив надпись, я положила кисточку в банку, а следом проделал тоже самое и Олег. Мы в молчании постояли несколько минут, а потом я сказала:
- Мне пора.
Он кивнув, развернулся и пошел вниз по улице. Я не стала провожать его взглядом, сейчас мне было не до него. Возможно, я очень на это надеялась, возможно, меня ждал Рунин.
Несколько дней спустя, пробыв во дворе больнице четыре часа, я пошла на парковку к машине и увидела, что рядом с ней крутился Булкин. От волнения, разболелось в груди и стало тяжело дышать. Неужели меня и во двор больницы больше не пустят?
Но когда я подошла ближе, обреченно вздохнула – это никогда не закончится. Кто-то порезал покрышки на колесах, разбил стекла и разбросал по салону отходы из ближайшей мусорки.
- Да, нужен эвакуатор, - говорил Булкин по мобильному. – К больнице…
Нужно было послушать папу, когда он после покупки советовал поставить сигнализацию, но тогда родители были на мели, а я все свои карманные тратила на то, чтобы выглядеть как Катя. Хотя, вряд ли бы сигнализация спасла хотя бы от половины урона.
Прибежали запыхавшиеся охранники.
- Не догнали, - произнес один. – Все трое в масках.
- У меня есть номер эвакуатора, - сказал второй и полез в нагрудной карман.
- Не надо, я уже вызвал, - остановил его Булкин.
- Нужно заявить в полицию…
- Спасибо за помощь, - произнес Булкин и пожал охранникам руки. – Дальше мы сами.
Охранники переглянулись и поспешно удалились. Булкин копался в телефоне начисто игнорируя меня, а я не знала, что делать.
- Спасибо, - наконец сказала я, когда заметила подъезжающий эвакуатор, думая о том, что пора звонить папе, потому что при себе была всего сотня рублей.
Булкин ничего не ответил, а я достала телефон и нашла в журнале папу.
- Кому звонить собралась?
- Папе…
- Убери телефон, я уже обо всем договорился.
- Не надо, я са…
- Я не в том настроении, чтобы потакать твоим заскокам, - жестко перебил меня Булкин. – Сказал же, что обо всем договорился.
Я не стала больше ничего говорить, он был слишком убедителен, чтобы осмелиться продолжить стоять на своем.