Страница 35 из 103
- Куда мы идем? - вдруг резко спросил он у Азалии, перестав есть.
- В шоколадный цех, дорогой. Там всегда не хватает рук.
Дима успокоился, а к тому моменту, как Азалия распахнула перед ним двойные двери цеха, на его лице отразился полный спектр восторженных эмоций.
Шоколадный цех представлял собой огромную пещеру, словно вырубленную естественным путем внутри скалы. Внушительные стены, кажущиеся неоправданно высокими, были сверху-донизу шоколадными.
- Это что же... настоящий шоколад? - остолбенело спросил Дима. Азалия рассмеялась.
- Конечно. Работники сколачивают шоколад со стены, и он падает в шоколадную реку, где тут же растапливается.
Ростоцкий только сейчас заметил, какой шоколадный дух царит в подземелье. А то, что Азалия назвала «шоколадной рекой» действительно было похоже на большую реку, которая вела куда-то вглубь, теряясь под сводами пещеры. Он сделал несколько шагов вперед и оказался окутанным поднимающимся от «реки» паром. И тут он понял, на что это похоже. Они с Азалией будто бы стояли на бортиках гигантского котла, в котором варился горячий шоколад.
Он потрясенно обернулся. Сначала он подумал, что этот цех будет похож на декорации из фильма «Чарли и шоколадная фабрика», но он и представить себе не мог, что все будет настолько... реалистичным. Настоящая пещера, настоящий шоколад.
- Мы нашли запасы шоколада много лет назад. Теперь мы добываем его и делаем из него продукты.
- Как уголь. - Пробормотал Дима.
- Что, дорогой? - спросила Азалия, подходя еще ближе.
- Добываете, как уголь. - Он только сейчас заметил, какая сверкающая у нее улыбка. И это вдруг показалось ему жутко неестественным. Он отодвинулся. - Так что я должен делать?
За долгие годы пребывания в статусе Шута Дина Ясноглазова привыкла быть наблюдательной и подмечать все возможные детали, которые могли пригодиться в самых неожиданных ситуациях. Это было очень полезное качество, и еще ни разу оно ее не подводило. Конечно, ей передалось всеобщее напряжение, возникшее с того момента, как перед «избушкой на курьих ножках» появилась Азалия, но Дина и виду не подала, что что-то ей показалось не таким. Она проследовала за дамой в переднике, которую, как выяснилось, звали Алеула, в один из темно-коричневых домов.
- Они и правда шоколадные? - спросила Госпожа Шут, задержавшись на ступеньках дома и проводя рукой по перилам.
- Нет, конечно, - засмеялась Алеула, а за ее спиной молчаливой тенью следовали Боб и пара его помощников. - Раньше по распоряжению ве... Азалии мы делали их шоколадными, но шоколад же тает на солнце и приходилось чуть ли не каждую неделю отстраиваться заново. Плюс ко всему и все вещи были в ошметках шоколада... нет. Мы стали красить дома в шоколадный цвет и все. Заходи.
Они оказались в обычном двухэтажном домике. Прямо за дверью начиналась гостиная, совмещенная с кухонькой.
- Сейчас я тебе кое-что принесу, милая. - Алеула обернулась к двери, посмотрела грозно. - Боб, к тебе разве сейчас не должна экскурсия приехать?
- Так это... - Боб вздохнул. - Я думал пойти принести поесть...
- Кому? - Алеула так и подпрыгнула на месте. - С ума сошел, что ли? Иди-иди, проверь, не пришла ли делегация!
Судя по взгляду Боба, этим он сейчас как раз не горел заниматься. Дина переводила взгляд с хозяйки дома на Боба и обратно, не понимая, чем вызвана такая реакция на предложение принести поесть. Кому? Ростоцкому? Или ей и Алеуле? В любом случае, как-то странно. Зачем ему тащить сюда еду для Дины, если здесь есть своя кухня? И зачем тащить ее Ростоцкому, которого, вероятно, покормит сама Азалия? И откуда вообще возникла такая реакция?
Алеула захлопнула за Бобом и его помощниками дверь и, проследив в окошко, как они семенят к воротам в Шокорай, побежала наверх за одеждой, по ходу мимолетно улыбнувшись Дине.
Все это было более чем странно... И вероятно, она не расскажет ей того, чего не захочет рассказывать.
С другой стороны, ну чего Динка так переполошилась? Может быть, этот Боб вообще всегда такой нервный, а Алеула всегда общается с ним, как с нерадивым подростком? Наверняка Ростоцкий, узнай он, что она беспокоится о нем, тут же сделал бы такое высокомерное лицо...
Представив себе это лицо, Ясноглазова слегка успокоилась. Что с ним может случиться?
Алеула прибежала сверху, принесла ей простое темно-синее платье с открытыми плечами.
- Вот, примерь-ка, должно быть впору.
Дина умылась и переоделась, а потом вышла в гостиную. Зеркал не было, но то, что она видела, глядя на себя, вполне ее устраивало по сравнению с тем, что было. Впервые за долгое время в этом месте, за эти чертовски однообразные несколько месяцев, она носила юбку, а не брюки, и юбку нормального, а не попугаистого цвета. Простое синее платье радовало именно своей простотой. Но самая главная радость заключалась в отсутствии грима, от которого чесались щеки - противные пики и черви были стандартными символами придворного Шута, и без них Динка не выходила из комнаты.
Дина вдруг почувствовала такую свободу, что захотелось петь, плясать, или просто вопить, не опасаясь последствий. Этого ей и в образе Шута, конечно, никто не запрещал, но теперь она действительно это почувствовала и действительно этого захотела. Она никогда не думала, что Шут может так сковывать ее изнутри. Мысль эта была важная, Дина задумалась на мгновение об этом, но Алеула помешала ей сосредоточиться. Выйдя из другой комнаты, она захлопала в ладоши, увидев Дину.