Страница 14 из 24
Ещё одна легенда раскрывала запутанную историю времён войны Искажения, когда жители города, название которого не произносят, называя Искажённым городом, не пожелали подчиняться королевским эдиктам ограничения использования «грязной» магии. Собственно, это и послужило началом войны. Описание разных битв я попросту пропустил, плохо понимая, кто кого и для каких целей пытался уничтожить. Да и что такое грязная магия мне было не ясно. Поэтому я не знал за кого болеть в данной истории. Похоже, что как всегда обе стороны вели себя не должным образом.
Попадались яркие описания последствий сражений, когда деревья завязывались узлом или улетали в небо, трава приобретала неестественные цвета, а животные, случайно оказавшиеся рядом, навсегда теряли привычный облик. На месте одного сражения позднее возник Лес Многоликих Трав – «и те мёртвые всё ещё смотрят на своих потомков». Пафосный финал заставил меня усмехнуться.
Так бились они несколько лет, повстанцами командовал мастер Мирквен Ли, бран Последнего Пути, требуя свободного использования магии, в которой был очень искусен. А в последней битве при Искажённом городе командующий внезапно исчез. Автор книги полагал, что грязная магия настолько поглотила его, что Мирквен превратился в нечто ужасное и непонятное для своих соратников. Они посчитали его пропавшим во тьме. Сочли, что так будет лучше для всех и сдались королевской армии. Считается, что дух Мирквена бродит по пустынным улицам Искажённого города и теперь.
Честно говоря, я был немного разочарован, потому что никогда не являлся особым поклонником историй про попаданцев в магические миры. Просто интересные истории, которые не имеют к реальной жизни никакого отношения. А тут и самому пришлось стать таким сомнительным везунчиком. Слишком предсказуемо и банально, а мне хотелось сногсшибательных историй и приключений, которые навсегда поглотят тоску в пробитой душе. Зря решил заполнить эту дыру с помощью чужого мира. Ох, зря.
Я покачал головой, критически оценивая собственные запросы, но лёгкое недовольство червячком засело в груди. И это после того, как единственным гарантированным приключением в моей жизни мог стать лишь открытый люк на пути в ближайший магазин. «Закушался ты, дружок», - по старой привычке сказал я сам себе. Сам не знаю, какой из вариантов мира показался бы мне более привлекательным. В любом случае, я могу быть уверенным, что моя любознательность будет удовлетворена. Вот только, зачем я здесь? Неужели и тут меня настигает всё та же скука и пустота? Я не смог полюбить мир, где родился. Может быть дело во мне, а не в мире? Эйфория путешествия и первого дня начинала спадать, а истории на бумаге – это совсем иное, чем истории, которое происходят лично с тобой. Прочитанные легенды оставались только мёртвыми старыми словами, романтической иллюзией, которая никогда не коснётся лично меня. Так мне казалось.
Ощутив усталость от собственной противоречивости, книги я забросил. Настроение стремительно покатилось в мрачную бездну, где душой был облюбован привычный уголок. Я готов поверить в такие моменты, что часть моей души всегда была мертва и ни один мир во вселенной не сможет оживить уже разложившееся. Внутри моего чёрного ящика только холодное и неживое. Я родился мертвецом или неизвестная сила противоестественным способом заставила ожить умершее тысячелетия назад. Такая вот странная форма внутреннего Франкенштейна.
Сейчас я верил в это всем своим существом, древним и уставшим. Сидел на кровати, обхватив себя руками, и старался не выпускать наружу дикий волчий вой уже звучавший в душе. Казалось, даже в комнате потемнело. Я посмотрел в окно – это солнце просто зашло за тучи, а минуту назад ничто не предвещало смены погоды.
- Ты готов, Яр?
Мастер Даррен стоял в дверях. Я и не заметил, когда он успел появиться.
- Мы уже идём? – мой голос звучал тихо и неуверенно.
- Да. Пора, - кратко, холодно и опять эта ярость в глазах у хозяина дома.
Как зомби я прошёл до входной двери за мужчиной. Он взялся за ручку двери, обернулся ко мне. Мастер Даррен был мне по плечо, но смотрел так, словно я находился далеко внизу в немыслимо глубокой бездне. Холодная ярость в его зелёных глазах сменилась усталым сочувствием одного древнего существа другому.
- Постарайся полюбить этот мир, Яр.
И мы шагнули за порог.