Страница 7 из 164
– Столько шума из-за отрастившей огромную седую бороду новости. Об этом даже в газетах писали. Где Вы были всё это время?
Я быстро утёрла проступившие слёзы:
– Не твоё дело.
– Кэрри, – строго посмотрел Каннингэм, – будь любезнее, ты же леди.
Щёки обдало жаром. Даже во времена ученичества я с Хэлишем не расшаркивалась и теперь не собиралась! Но покалывание в ладони напомнило, что он может силой добиться любезности…
– Здесь нет леди, Каннингэм, не делайте вид, что не понимаете этого, – Хэлиш смотрел на часы, светлый профиль чётко выделялся на фоне тёмного дерева, и мой взгляд невольно скользнул по сети тончайших, белёсых шрамов по виску – словно сосуды когда-то взорвались и оставили эти росчерки, уходившие под густые пепельные волосы.
– Алоис, – Каннингэм отчитывал его тем же тоном, что и меня. – Подобные замечания непедагогичны.
Хэлиш неторопливо повернулся к нему:
– Можете перенести нравоучения на завтра? – левый зрачок расширился до размера радужки, уголок губы под ним нервно дёргался.
Что-то происходило. Хэлиш почти невежлив, что для него странно, если не сказать дико. И… измотан. Да, он не постарел, как показалось вначале, а измотан, на нервах.
– Да, конечно, – прервал череду моих размышлений Каннингэм и размашисто потянулся к десерту. Хрустнуло надкушенное печенье. Каннингэм виновато улыбнулся, отряхивая крошки с редингота: – Прошу прощения за ужасные манеры, но шоколадные печенья заставляют меня забывать обо всём.
– Я могу идти? – Хэлиш уныло поправил в галстуке фонтис.
– Побудь с нами ещё немного, – с мягкой улыбкой – только глаза не улыбались – попросил Каннингэм. – Вы с Кэрри давно не виделись, есть о чём поговорить: ну, знаете, эта милая болтовня между бывшими учениками и преподавателями, это же так естественно.
– Да, разумеется, – обречённо согласился Хэлиш.
В отличие от него я не подчинённая Каннингэма и не собиралась играть в непонятные игры по неизвестным мне правилам:
– Послушайте, мой дорогой лорд Каннингэм…
Он смотрел с вежливым вниманием, я немного смутилась:
– Я его не переношу, и вы это знаете. Прекратите издеваться, я прилетела сюда не ради этой… этих… этих глупых, непонятных, надуманных разговоров, не ради игр в счастливую встречу ученицы с преподавателем, я прилетела за…
А зачем я прилетела?
– Юная леди, – улыбнулся Каннингэм. – Дожив до моих лет, ты поймёшь, какое это наслаждение – после тяжёлой ночи спокойно пить чай и вести нелепые разговоры.
Хмыкнув, я отвернулась, сложила руки на груди. Внутри всё клокотало от гнева.
– Хорошо, – Каннингэм отодвинул чашку. – Поговорим о твоих обязанностях хозяйки дома.
– Организовать ужин, я поняла.
– Да, что-нибудь уютно-домашнее, но по первому разряду, с учётом высокого положения гостя.
Я мысленно досчитала до десяти:
– Вы хотите его смерти?
Каннингэм выдержал двусмысленную паузу.
– Нет, – и улыбнулся слишком уж любезно.
Детские и юношеские впечатления о нём были куда приятнее.
– Я не получила зачёта по ведению домашнего хозяйства и этикету.
– Знаю, дорогая. Алоис поможет. По этикету у него был высший балл.
Я возвела очи горе.
– Он знает чудесные рестораны, там можно заказать самые изысканные блюда…
– Ещё что-нибудь?
От испытующего взгляда хотелось спрятаться, я дёргала тонкое кружево манжета.
– В нюансы дела посвящу после ужина, – Каннингэм сделал несколько глотков и отставил чашку.
Он ждал ответа.
– Ничего не понимаю, – призналась я, выпуская кружево; пригладила платье на коленях.
– Понимания я не требую, я прошу исполнить просьбу, только и всего. Ты согласна?
А что мне оставалось?
– Да… – я смотрела на косое плетение сочно-зелёной ткани. – Но зачем устраивать ужин здесь? Вы можете встретиться с кардиналом в Академии, у себя дома, у него в резиденции, где угодно, – голос на миг сорвался, я перевела дыхание. – Зачем моё присутствие? Вы же понимаете, я могу наговорить кардиналу гадостей. Зачем такие сложности?
Каннингэм улыбнулся, как неразумному ребёнку:
– Часто обходной путь приводит к цели раньше и безопаснее прямого.