Страница 9 из 93
– А у меня под платьем ничего нет.
Бьёрн стал серьезным.
– Таиса, я действительно не собираюсь к тебе приставать, хотя и очень хочется. Но, честное слово, ты скорее заснешь в платье, чем его с себя стянешь.
– Замочек, – доверительно сообщила я.
– Что?
– Там сзади. Расстегни.
Бьёрна не пришлось просить дважды, но во мне ещё оставался здравый смысл, а потому я, придерживая платье, выпроводила его за дверь.
– Бодрой… то есть доброй ночи!
Я не успела насладиться пьяным настроением и легкостью тела, и, к сожалению, забыла, каково это – почувствовать на щеке его теплые губы. Этот первый, невинный и ласковый поцелуй, стерся из памяти вместе со вкусом слив.
Хорошо, что утром у меня совсем не болела голова. Я тихонечко умылась и пошла делать обычные ранние дела. В семь возле розовых кустов мы встретились с Анной, она передала мне молоко и хлеб, а я ей – корзину яблок и ведро картошки. Когда Бьёрн к десяти вылез из спальни (судя по всему, он был соней и мог бы дрыхнуть ещё, но привлекся запахами), я ждала его за столом, перебирая ягоды для варенья. У меня был удобный график – неделю через неделю, плюс воскресенье как дополнительный выходной. Значит, мы могли ещё несколько дней быть вместе с утра до вечера. От этой мысли стало жарко, и я, не зная как лучше поприветствовать мужчину, с глупой улыбкой похлопала по стулу рядом с собой.
– Доброе утро, – сказал Бьёрн и удобно уселся. – Как самочувствие? Ты, вижу, ранняя птаха.
– И тебе доброе, Бьёрн. Это привычка. Мне утром молоко приносят, вот и встаю. А так бы повалялась. В смысле если бы повод был…
– Какой, например? – улыбнулся он, одну за другой засовывая в рот ягоды. – Усталость?
– Я редко устаю.
– Даже от работы?
– Она несложная.
– А другие дела? Ночные?
Это был намек, и я понимала, почему Бьёрн не спросил прямо.
– Это… Ну, тоже нет. В смысле у меня нет, а других, наверное, да.
Я покраснела и уставилась в плошку. Как о таком расскажешь? На сей раз мужчина решил не настаивать.
– Чем займемся?
– Хочешь, прогуляемся в город?
– Там есть на что посмотреть?
– Нет, зато ноги разомнем.
– То есть пойдем пешком, да?
– Можно доехать на мотоцикле, а потом походить.
– Честно говоря, я слегка побаиваюсь твоего коня, Таиса, – рассмеялся он. – Разрешишь его осмотреть перед поездкой?
– Буду тебе очень благодарна! В городе есть мастерская, но я туда… э… не хожу.
Бьёрн посмотрел вопросительно, продолжая таскать ягоды одну за другой. Он даже измазался слегка, но тотчас воспользовался салфеткой и ухмыльнулся.
– Бывает, свиничаю.
– Я не против. Сама не всегда аккуратна. По-моему, это весело! А по поводу мастерской… Там Эмиль работает. Я скорее разобьюсь, чем обращусь к нему. Все механики – его друзья, и они не прочь лишний раз припомнить мне эти неудачные отношения.
– Понятно, – кивнул мужчина. – И ты всё сама.
– Как видишь, в технике я разбираюсь куда хуже, чем в ягодах.
– Не беда, я всё устрою. Нужно только смотаться к кораблю за инструментами.
– Хорошо. У меня есть кое-какие, но их мало, и половину давно пора выбросить. Лежат в гараже с незапамятных времен.
– Ага, значит, есть и гараж.
– И даже еще один драндулет поновее. Брат его здесь бросил, а я не пользуюсь, потому что он для меня чересчур верткий.
– Глянем и его, – пообещал Бьёрн. – Но пока что хочу чаю.
Я встала из-за стола и пошла мыть руки, улыбаясь доброму утру. Если бы Бьёрн попросил пирогов, сметанников, кексов – напекла бы. Захотел бы целый день валяться в постели – сидела бы рядом, гладя его голове и читая книги… Мысли показались чудовищно прекрасными, а зависимость и услужливость не напугали. Мне было до тошноты противно ухаживать за Эмилем, стирать его носки и гладить майки, но Бьёрн не раздражал абсолютно ничем. С моим опытом стоило бы опасаться сильных чувств, однако я радовалась и с улыбкой глядела, как гость довольно жует салаты, лопает бутерброды и каши. В него помещалось немыслимое количество еды, а уж сколько он пил чаю! Как вскоре выяснилось, ему очень понравились местные продукты и ещё больше – фрукты и ягоды из моего сада.
В гараже был порядок, но царило запустение. Я заходила туда только чтобы поставить или взять мотоцикл.
– Можно доехать на твоем старом друге до корабля и на месте произвести все манипуляции. Ага, вижу и заброшенного товарища. Он-то как раз безопаснее. По крайней мере, выглядит здоровым.
Мы надели куртки, и я подала Бьёрну шлем брата. Эмиль любил машины, но терпеть не мог мой личный транспорт. Он категорически отказывался чинить мотоцикл и запретил мне на нем ездить. Как хорошо было, когда мы расстались, снова скакать по кочкам на ненадежном двухколесном тырчике! Теперь, усаживаясь позади Бьёрна, я улыбалась от уха до уха тому, что наконец-то прокачусь с ветерком, будучи пассажиром. Ездить в большом автомобиле Эмиля было скучно, ведь он всегда закрывал окна, предпочитая кондиционер, и терпеть не мог плохие дороги – в отличие от меня, могущей заехать по уши в грязь и хохотать от души над собственной неуклюжестью. Каким водителем был Бьёрн?
Сумасшедшим, иначе не скажешь. Конечно ему, управляющему космическим кораблем, простые дороги опасными не казались, но я вцепилась в мужчину намертво, молясь, чтобы мы доехали живыми. Он гнал так, что, казалось, мотоцикл под нами развалится, а нас самих придется собирать по частям лучшим хирургам столицы. Да и то, если останется, что собирать… Мы подпрыгивали, метались в стороны, несчастный драндулет кряхтел и спотыкался, но Бьёрну было весело: до меня то и дело доносился его раскатистый смех. И всё-таки бесстрашие оказалось заразительным. Уже на полпути к месту назначения я начала получать удовольствие от безумной гонки, и расхохоталась вместе с мужчиной, когда мы едва не свалились в небольшой овраг.
Если бы мы пробирались пешком, получилось бы короче. А так пришлось ехать по ужасной лесной дороге, которой давным-давно никто не пользовался. Неудивительно, что вскоре на пути встретилось рухнувшее дерево, которое нельзя было объехать или убрать. Бьёрн остановил мотоцикл и помог мне слезть. И снова прикосновение теплых пальцев вызвало всполох в теле, и я захотела, чтобы он взял меня за руку.
– Что?
– Ничего.
– Ты покраснела.
– Ты внимательный. То есть нет, не то слово. Заботливый. Это непривычно и приятно.
Наверное, щеки стали красными, как маки. Совсем, что ли, разучилась с мужчинами разговаривать?
– Пожалуйста, детальнее, – хмыкнул Бьёрн, а потом вдруг сжал мои пальцы: – Понял. Мне тоже приятно. У тебя рука такая прохладная. – Он огляделся. – Придется всё-таки нести инструменты, а так хотелось ещё покататься.
Я рассмеялась.
– Всегда так ездишь?
– Я и летаю так же, – улыбнулся он. – Ну-ка, погоди.
Он отпустил меня и вернулся к мотоциклу, а потом поднял его обеими руками и попробовал устроить на плече.
– А ничего, не тяжелый. Погляди, чтобы я ноги куда нужно поставил.
Я напугалась, что драндулет шлепнется и придавит его всем своим весом, и, не задумываясь, придержала мужчину за пояс.
– Ещё лучше, – ухмыльнулся он. – Только не прижимайся плотнее, а то я уроню твоего железного друга.
Кое-как, пошатываясь и подбадривая друг друга, мы перебрались через дерево, и продолжили поездку. Как по мне, мотоцикл ехал нормально, ничего нигде не вышло из строя. Но мужчине было видней, всё-таки он разбирался в машинах, раз прилетел с другой планеты…