Беглянка

Больно схватил меня за попу и с силой прижал к себе. Быть прижатой было неудобно и стыдно: его кхм... копьё встало и рвалось в бой.

— Чувствуэшь? — прошептал мне в шею, лаская губами нежную кожу за ушком.

Страх заставлял моё сердце биться пойманной птицей. Грубое, унижающее обращение вызывало протест и желание что-нибудь... разбить, расцарапать... Уравнять ощущения, короче. А то, что он одновременно невесомо и чувственно целовал, да практически ощупывал губами! место, которого касалась только я, ощущалось невероятно остро.

Настолько сладко, что даже переходило в боль. Хотя я отчётливо понимала — отпусти он меня сейчас, и я не найду ни одной отметины на коже.

Но отходить он не собирался. Наоборот, упирался второй рукой в стену выше уровня моей головы, что вместе с его немаленькими плечами можно было описать избитым сравнением 'закрыл собой от всего мира'. Ага. Заодно и почти все пути для побега закрыл.

Справившись с первой волной страха, из-за которой я не оказала сопротивления сразу, решительно попыталась вывернуться из его 'объятий'. Левой рукой — убрать его ладонь с моей попы, а правой — упереться ему в грудь, отпихивая.

— Ой!

Я непроизвольно вскрикнула, когда он неуловимым движением рук схватил меня за запястья и больно сжал их одной левой, тогда как правая сразу же вернулась обратно. Теперь он не прижимал меня к чреслам, но и отстраниться совсем я не могла.

— Да! — он на мгновение коснулся губами моих губ. — У тебя хорошо получаэтся!

Его усмехающиеся глаза не давали мне отвести взгляд. Я в возмущении набрала побольше воздуха и даже открыла рот... но слова так и остались на языке. Увидев азартное предвкушение, с которым он смотрел на меня, я решила не давать ему повода ещё что-нибудь сделать.

— Я думал, ты храбрээ... — сказал он, приблизив лицо к моему настолько, что я губами чувствовала жар его дыхания, после чего несколько отстранился.

И я с изумлением поняла, что... раздосадована появившимся простором! Из-за возмущения и паники, боровшихся в моей душе, я часто дышала. Два слоя тонкой ткани, надетых на меня, закрывали тело от взглядов, но не от тактильных ощущений. Поэтому моя грудь... хм... елозила по его груди всякий раз, когда я делала вдох. Надо сказать, моему телу это нравилось.

Я с беспокойством глянула ему в лицо и в ужасе попыталась отпрянуть: в его глазах горел огонь страсти. Милостивые Предки, почему мне раньше в голову не приходило, что видеть и ощущать на себе вожделение нежеланного мужчины так страшно!

Я отвернулась и постаралась отклониться как можно дальше от его лица... и неизбежно упёрлась нижней частью живота ему в бёдра — ведь руки мои он по-прежнему держал за спиной, прижав запястья к пояснице.

Он издал какой-то довольный утробный рык и схватил правой рукой меня за плечи, моментально вернув меня в вертикальное положение — моей силы рядом с его силой просто не существовало. От осознания собственной беспомощности я коротко застонала, и в то же мгновение он впился властным поцелуем в открытую шею.

— Ты... сладкая... — бормотал он, покрывая дразняще-невесомыми поцелуями шею, ключицу и кусочек оголённого плечика, вылезшего в сбившийся ворот платья.

Я в возмущении попробовала развернуть голову — ведь тогда станет неудобно целовать оказавшуюся слишком чувствительной шейку. Он вжал меня в себя, так что я ясно ощущала жар, исходивший от его кхм... копья. Оно отчётливо пульсировало на кончике, вызывая незнакомое мне доселе мучительно-тянущее ощущение внизу живота, чувство странной неправильности происходящего, которое надо было срочно исправить...

— Мягкая... манящая... — продолжал неразборчиво шептать он, беспорядочно целуя оставшуюся без защиты ткани кожу.

Мой поворот головы он, казалось, даже не заметил, продолжив целовать скулы и щёки. Это оказалось неожиданно приятно. Настолько приятно, что я уже не обращала внимания на то, что сначала была весьма против...

От избытка эмоций и ощущений колени мои подгибались. Он несколько отодвинул меня от себя, одновременно неудачно прижав мои плечи. Я изогнулась всем телом, пытаясь избавиться от неудобства.

— Даа... — прямо в ухо выдохнул он и проложил дразнящую дорожку из поцелуев от уха вниз по челюсти.

Я раздражённо ещё раз повела плечами, почувствовав, как ставшие невероятно чувствительными ягодки сосков скользнули по его груди, и мотнула головой навстречу поцелуям, желая прекратить сладкую пытку. И...

Его жёсткие, требовательные губы решительно накрыли мой рот, как будто ожидали найти там шелковистую кожу щеки, и сразу отпрянули.

От неожиданности я распахнула глаза, с удивлением обнаружив, что не помню момента, когда мне стало не до наблюдений. В тот же миг он опять завладел моими губами, и глаза мои сами собой закрылись, хотя я и успела увидеть его самодовольную жадную усмешку.

Когда и как я оказалась спиной на широком ложе, которое стояло в другой части комнаты, я не знаю. Просто в какой-то момент голова моя стала кружиться слишком сильно, чтобы хоть как-то стоять, и его сильные руки бережно положили меня в ворох подушек.