Беглянка

 В горле стоял комок, на глаза наворачивались злые слёзы пока я, уже не заботясь о тишине, бежала обратно в свою комнату. Так значит я ему тёлочка, которую сторговали в позапрошлом году, раз он только с бумагами приехал! И, значит, не будет никакого праздника завтра — ни вечерних гуляний по лугу перед речкой, ни песен с Лютичкой, ни подарков на Солнцестояние и день рождения — будет только объявление, о том что я перехожу в род этого!! Не бывать никогда такому!!!

 План созрел мгновенно: сбежать из дома. В конце концов, что спасло матушку, вполне может спасти и меня саму! Тем более я не какая-нибудь кисейная барышня, которая дальше ворот отцовской усадьбы носа не кажет пешком.

 Сменная рубаха и штаны; тёплая кожаная куртка как те, что носят охотники; приличное платье — не всё же мне придется по лесам и полям ходить, к людям тоже выйти в чём-то надо... Девичьи мелочи — все в один мешочек, потом разберусь и разложу. Тёплый шерстяной плащ — и ходить удобно, и если в лесу спать придётся — тепло будет. Надо бы еще косу обрезать — в лесу с волосами ниже колен тяжело, но мне их стало очень жалко. Решила, что по дороге обрежу, благо дело такое — нехитрое. Лёгкая деревянная миска, кружка—долблёнка и тяжёлый нож — вот вроде дорожный мешок собран. Ещё надо бы найти еды и не забыть хоть пару перстней взять — чтобы было на что обменять еду... В последний момент вспомнила про ложку — запихала поверх всего, лишь бы не вывалилась. Торопливо переоделась во второй набор лесной одежды и спешно, как будто меня кто подгонял, заперла дверь изнутри.

 Окидывая на прощанье комнату — вдруг я больше никогда её не увижу, поймала себя на ощущении нереальности происходящего. Обида и злость на батюшкиного гостя исчезли, уступив место сказочному ожиданию чуда. Тем более, что одно из древних сказаний было посвящено девице, которой было суждено не только сбежать из-под венца, но и стать княгиней, что правила землями родичей наравне с князем...

 "Ага, а если ты такая вся Любава—Премудрая, то в лесу тебя должен ждать Княжич—Несмеян" — сказала сама себе сердитым голосом, подражая старшей поварихе. Мысленно попросив помощи и опеки у Предков, я, чтобы не передумать, решительно открыла окно нараспашку и полезла в него.

 Упасть я не боялась совершенно — благо полная луна в окружении звёзд светила ярко, да и лазать через окно мне случалось в любую погоду, и по ночам тоже. Батюшка делал вид, что не знает ни о чём, хотя решётка для диковинного винограда и обычного хмеля с этой стороны дома была значительно толще.

 Стараясь не шуметь, осторожно повисла на руках и спрыгнула во двор — всё же отец прибил решётку к дому не ниже почти двукратного роста человека — чтобы соблазна не было. Потом, старательно, вдоль стеночки, прокралась до забора. Там, между птичником и дровяным сараем, была традиционная для любой ограды напасть: доска на одном гвозде. Вот ей-то я и воспользовалась на пути к свободе.

 Потом были поля, мостик через речку и несколько минут почти надсадного хрипа, пока я бегом взбиралась на крутой берег той стороны. Вдоль опушки мне пришлось уже просто идти быстрым шагом — всё же это не дело дышать как загнанная лошадь.

 Быстрый взгляд в небо вызвал отдельный печальный вздох. Оказывается, я очень долго собиралась — и от ночи у меня осталась, дай Предки, хорошо если четвертушка. И пробежать лес насквозь, чтобы устроить днёвку не доходя до города, я уже не успеваю. Был еще, правда, вариант — не пробовать устроиться наёмной кухаркой или поломойкой, как сделала в далёкой древности Любава-Премудрая, а просто дождаться утра и спокойно за четыре часа дойти до Школы, чтобы стать там ученицей.

 Школа, в отличие от нанимателя, не отдавала своих учеников никому, и даже государев сыск вынужден был договариваться с мудрецами, управлявшими обителью знаний. Ну и еще один плюс — что туда я в любом случае поступала. И не только из—за того, что относилась к дворянам — по матушке, но и потому что там набирали вообще всех, кто согласен был отслужить князю—государю верой и правдой за потраченные до этого деньги на содержание и Школы, и учеников.

 Под сенью деревьев было прохладно, сыро и темно. Позевав минут пять, я поняла, что вариант с обучением гораздо выгоднее всех прочих — хотя бы тем, что я смогу заглянуть в логово к своему другу—волчку, и выспаться в обнимку с ним тоже. Поэтому, быстро свернув на знакомую тропинку, уже через четверть часа я стояла у приметного выворотня и нахально лезла в волчье логово.

 Серый прибежал буквально через минуту, обнюхал меня и лизнул в щеку — мол, здравствуй, рад видеть. Насмешливо поглядев, как в ответ на ласку я зеваю, он протиснулся мимо меня в дальний угол пещерки, сделал пару кругов на месте и вальяжно лёг. Я улыбнулась и, скинув не глядя дорожный мешок, поползла на четвереньках к волку — обниматься: так спать теплее будет.