Верь мне

Наконец, через ‪три дня Калсан объявил, что вопросы по разводу улажены. Документы были готовы, осталось приехать в королевский замок и завершить процедуру. Ареллу бросило в холод, и за мгновение перед глазами пронеслись все ужасы, таящиеся за стенами Крос-Дарад. Огромные расстояния, эльфы, вонючие города — казалось, что это придется пережить заново, стоит оказаться на улице. Пугал даже ветер, вдруг поднявшийся за окном.

Арелла собиралась попросить Калсана уладить дело здесь, но помешал гнев: она что, просидит всю жизнь взаперти? Позволит запугать себя? Нет, не выйдет. Пряча страх за раздражением, она позвала Лелию и принялась выбирать платье. Нужно было что-то особенное, ведь предстоящий процесс был сродни свадьбе, только после ждала свобода.

В доме мужа оказалось много платьев, но все не подходили: то слишком простые, то слишком нарядные, некоторые не удалось как следует перешить, другие не смотрелись на новой фигуре. Арелла разложила одежду на кровати и без конца мерила ее, пока не остановилась на голубом платье с вышивкой из серебряной нити. Широкие на плечах рукава заканчивались узкими манжетами, а край трапециевидного выреза украшала полоска белого меха. Волосы были еще короткими, Лелия просто накрутила их и спрятала под сеточкой с жемчужинами. Арелла знала, что придворные сплетники наверняка заметят их длину, но выбора не оставалось.

К ее удивлению, из соседней комнаты пришел Велор, с ног до головы закутанный в черный плащ из бархата.

— Я еду с тобой, — твердо заявил он, сверкая глазами из-под капюшона.

Слова согрели душу, однако было опасно везти его в замок, полный любопытных ушей. Женщина старалась отговорить оборотня, но он ничего не хотел слушать и только качал головой. Пришлось идти к Калсану вместе с ним.

Чародей ждал в своих покоях и нетерпеливо бродил из стороны в сторону. Едва увидев его одежду, Арелла решила, что маг сделал ее из завороженного вина — так ярко и сочно блестел рубиновый шелк. Ткань обтягивала только торс, а безразмерные рукава свисали почти до пола. Следом за магом тянулся длинный шлейф, но спереди подол был укорочен и открывал носки бордовых сапог из той же кожи, что и пояс на талии.

Услышав о намерениях Велора, Калсан нахмурился и погладил подбородок рукой. Как же много перстней он надел, на большой палец целых три. Наверняка они имели магическую силу, и это заставляло чувствовать себя беззащитной.

— Не будь дураком, — прыснул маг. — В замке полно чародеев, которые тут же учуют тебя.

— Так сделай так, чтобы не учуяли, или тебя главным по жребию назначили? — скорее прорычал, чем сказал Велор.

Калсан злился, цокал языком и недобро ухмылялся, но его речи не возымели действия. Кончилось тем, что он раздраженно снял с пальца перстень и сунул его оборотню.

— Держи и не потеряй. Это самый главный мой амулет, он скроет тебя от чужих взоров. Но ради Богов, — он заговорил громче, — веди себя тихо и держись рядом.

Чародей и Велор обменялись пронзительными взглядами: между ними словно началась вражда, но Арелла списала это на усталость. Даже ей было трудно находиться в этом замке, что уж говорить про оборотня, привыкшего к природе и воле. Женщина надеялась, что на улице он успокоится, но нет — когда все трое сели в карету и выехали за пределы Безымянного замка, напряжение осталось.

За окном мелькали зеленые поля, холмы, небольшая речушка искрилась на солнце, и все вокруг источало жизнерадостность, однако внутри кареты царил холод. Сюда даже свет не проникал, хотя шторки на окнах были открыты.

— Леди Тафл, — вдруг сказал Калсан и замолчал.

Он глядел на Ареллу с улыбкой и ждал, а через минуту рассмеялся:

— Простите, я просто хотел обратиться к вам так в последний раз. Ведь титулы переходят от отцов к сыновьям, поэтому леди Вастонар всегда будет называться жена вашего брата. Вы носили титул мужа, но потеряете его сегодня, в сущности, став простолюдинкой…

— Глава, — строго произнесла Арелла, — не забывайтесь.

— Ну что вы, — Калсан заговорил серьезнее, — я всего лишь хочу, чтобы вы были готовы к тому положению дел, с которым столкнетесь. Высокородные разводятся редко, в соответствующих законах много пустот. Думаю, прав и привилегий у вас останется не больше, чем у бастарда, которому выпало счастье получить кусочек наследства.

Слова чародея ранили, от них сквозило неизвестностью, как от эха из колодца. Арелла знала это и раньше, но не успела обдумать, потому что была одна против всех и мечтала лишь сбежать из дома. Сейчас казалось, что она не едет за разводом, а намеревается прыгнуть с края бездонной пропасти, навстречу тьме и неизвестности: семьи нет, друзья начнут обходить стороной дерзкую женщину, и останется один Калсан. Слабым утешением служило то, что она возвращалась в родные края, однако те наверняка изменились. Там не будет родителей и добрых нянек, там будут люди, которыми придется управлять — они не обрадуются смене власти.

Зато у Ареллы будет Велор. Оборотень взял ее за руку, и на душе стало спокойнее.

— Это плохо? — спросил он.

В тени капюшона глаза блестели особенно ярко, излучая уверенность. Она передалась женщине, и та с улыбкой пожала плечами: не хотелось рассказывать о сомнениях и трудностях, которые поджидали впереди. Не здесь.

— Это весьма неудобно, — вклинился Калсан. — Король не позволит, чтобы крупным участком земли вблизи опасных гор, управляла женщина, к тому же простолюдинка и без наследника. Наверняка он захочет выдать ее замуж…

— Но мои друзья при дворе наверняка найдут выход и избавят меня от нежелательного брака, — отрезала Арелла, — ведь мой будущий супруг может запретить мне водить с ними дружбу.