Страница 51 из 55
— У нас ночь, — пояснил он. — Я же говорил, поиграй или погуляй пока, а то все разошлись. Через пару часиков заглядывай. — Два его уха покачивались в такт словам.
— У меня все игрушки отобрали, — пожаловалась Маша. — А одну на улицу не отпускают.
Конферансье распустил узел галстука, и тот свесился с шеи, как сонный удавчик.
— Тогда подожди, я схожу поужинаю и расскажу тебе что-нибудь о нас. Хочешь?
Маша кивнула.
— Пятнадцать минут! — мистер Кролем и скрылся во внутренних дверях. Свет погас, и все стихло.
«Интересно, а где они живут? — подумала Маша. — И где мистер Офлер и мисс Диаманта будут проводить пикник? Если весь мир — трактир, значит, нет ни травы, ни деревьев, ни реки?..»
И тут же девочка увидела длинный коридор, высокий и широкий, как улица, освещенный редкими лампами в фигурных плафонах матового стекла. С обеих сторон тянулись двери, все закрытые. Возле одной стояли кандидат и певица.
— Куда вы хотите прогуляться? — спросил мистер Массен. Диаманта ответила не думая:
— Пусть это будет побережье из черного вулканического песка — и море, бескрайнее море. Я так его люблю, что почти все мои песни о нем. Наверное, в прошлой жизни я была рыбой… дельфином…
— Анемоной, — подхватил Офлер, вставляя большой, замысловатой формы ключ в замочную скважину и поворачивая его три раза. — Смертельно, ядовито прекрасной!
Мисс Диаманта засмеялась, и звенящий ее смех смешался с шумом волн, который вырвался из открывшейся двери. В лицо Маше дунул свежий соленый ветер, и девочка на миг задохнулась. Волосы растрепались.
За проемом расстилался берег, полоса зелени, из-за косяков выглядывали пышные кусты, травяная дорожка тянулась вдаль, сменяясь полосой черного песка, на который с шорохом набегали горки воды, рассыпаясь белой пеной и откатываясь ворча. Офлер и Диаманта вошли…
Все закрыл круглый черный глаз в белой опушке. Маша отпрянула. Огромный темный зрачок отъехал, сменился сначала ухом, затем — лицом конферансье.
— Ну-ну-ну, дорогая! Оставь их, им надо побыть вдвоем. Просто вдвоем. Потерпи, я скоро.
Маша, испустив долгий вздох, оторвалась от дырки и присела на корточки, прислонившись к стене. Скрестив на коленях руки, девочка положила на них голову и стала ждать. Глаза как-то незаметно закрылись…
Море таит в себе неизведанные тайны. Почему можно слушать его бесконечно, и всегда в однообразном шуме набегающих волн — разные песни?
Огромный, как дом, алый диск касается воды и высвечивает дорожку. Она протягивается к самым ногам людей, словно приглашая прогуляться по красноватой ряби в огненное царство или в самый ад. Диск солнца медленно тонет, заваливаясь на бок, пропарывает пространство, отделяя небо от моря, отбрасывая на последнее багровую тень.
Прижавшись друг к другу плечами, мистер Офлер и мисс Диаманта сидели на черном песке. Большая ладонь нашла маленькую и накрыла ее. Волны выбрасывались на берег, разваливались на брызги и пену и впитывались в песок. Две ручки, как белые крабики, поползли, шевеля пальчиками, забрались на кисть Офлеру.
— Я заказал номер с видом на море, — прошептал мистер Массен, приобнимая мисс Диаманту. Певица прижалась к нему:
— Ну так идем…
Офлер помог ей подняться, поддерживая под многочисленные локотки. Диаманта оглянулась. В сизо-красном воздухе почти все было черным: и кусты, и деревья, и трава, и мох на камнях, и выкинутые морем водоросли; тени сливались с песком, и казалось, что их вообще нет. Где-то за спиной высился темный контур двери.
— Жутковато, — тихо проговорила мисс Розенпихельштайнер, кивая на побережье. — И до жути красиво.
Офлер свернул скатерть со всем содержимым в узел и сунул в корзинку, повесил ее на локоть. Повернулся к Диаманте…
Ближайшие к ней кусты зашевелились, оттуда с шумом вывалился черный ком и распался на два силуэта. То были мистер Х. В. и его маленький помощник. Они бросились к мисс Диаманте. Певица закричала.
Баобабовидный мистер Х. В. схватил ее за руку и дьявольски захохотал:
— Вы попали, Офлер! Я буду первым!
Но мисс Диаманта одну за другой закатила по толстым щекам кандидата Х. В. пять звонких пощечин, ее ладошки мелькали в воздухе, как колибри. Пока толстый соперник с воплями хватался за поврежденное длинными ногтями певицы лицо, Офлер подхватил Диаманту под руки и потянул к дверям:
— Бежим!
Мисс Розенпихельштайнер сочла, что это очень романтично, и поспешила следом.
— Стыдно, господин кандидат! — кричал мистер Массен. — Вы пользуетесь не политическими методами!
— Убавьте жару! — пыхтел мистер Х. В., преследуя их. Помощник держался рядом ровной трусцой. Шумел ветер, беспокоилось море. — Я вас нагнал! Отдайте избирателя, вы пользуетесь интимными связями в личных целях! Вам все равно не выйти, стойте, не заставляйте меня бегать, у меня же одышка!..
У дверей, загораживая весь проем, стоял телохранитель кандидата Х. В. Мистер Массен резко сменил курс и нырнул в кусты, увлекая за собой девушку. Блестящее платье мисс Розенпихельштайнер почти сразу превратилось в сеточку. Офлер с треском ломал ветки рогами.
Беглецы притаились за развесистой клюквой, вдыхая пряный аромат гирлянд мелких желтых цветочков.
— Они нас найдут? — прошептала Диаманта на ухо мистеру Офлеру.
Тот снял с куста лоскуток ее платья:
— Боюсь, что достаточно быстро.
До них донесся шум — то пробирались к ним идеологические враги.
— Что будем делать? — нетерпеливо спросила певица, не выказывая страха. Она чувствовала себя женой декабриста, верной подругой в беде и несчастьях. — Дождемся, когда они подойдут ближе, и запинаем? Закидаем шишками?