Страница 22 из 90
Подъезжает Зигфрид поближе и вдруг видит – на тропе стоит карлик. И откуда только он взялся? Толстенький такой карлик, ростом не выше крупного петуха, с большим колпаком на голове и с золотой цепью на шее.
– Здравствуй, славный витязь Зигфрид! Я Эгвальд, король здешних карликов, – сказал карлик, поклонившись.
Зигфрид поклонился в ответ, приветствовал карлика, и спросил, откуда тот о нем знает.
– А я знаю обо всем, что делается в мире, – пояснил карлик Эгвальд. – По ночам мои подданные быстро бегают в соседние страны, а по утрам рассказывают мне все свежие новости. Думаю, что тебе, славный витязь, весьма повезло, что ты встретился со мной.
И карлик рассказал Зигфриду, что подступы к Горе охраняет великан по имени Волколюб. И он никого не пропускает во владения Змея, всем навязывает поединки. И кого не убьет своей железной жердью, того изранит и прогонит.
– Лучше бы и тебе, славный витязь Зигфрид, возвратиться восвояси. Мнится мне, что твоя поездка не сулит мне, королю карликов, ничего хорошего. И, уж во всяком случае, не принесет тебе счастья брак с прекрасной королевною Кримхильдой, даже если тебе и удастся вырвать её из когтистых лап Змея Горы. И еще: отобрал у меня Змей Горы золотой клад, равного которому нет на свете. Если сумеешь ты победить пышущего огнем грабителя, лучше бы тебе не забирать того клада. Он принадлежал древним Нибелунгам, загубил их, да так, что и следа этого могучего племени на Земле не осталось, и всем иным владельцам до сих пор приносил одни несчастья.
– Об этом не тебе судить, малышок-королёк, – нахмурился Зигфрид. – Уж лучше бы тебе не умничать, а провести меня к логову великана Волколюба.
Покосился тут король карликов на хоробра, а потом вжал головку в узкие плечи, развернулся – да как побежит от Зигфрида по тропинке! А Зигфрид не растерялся, догнал его в два скачка своего доброго коня, нагнулся, схватил за шиворот… Тут, слава богу, утишился гнев хоробра, и он только швырнул карлика на землю. Однако рука у Зигфрида была тяжелая, так что карлик лишился чувств, а золотая цепь на его груди порвалась.
Очнулся король карликов Эгвальд, собрал остатки своей золотой цепи и спрятал её за пазуху, потом, кряхтя, встал на ноги, отряхнулся и поплелся по тропе. Зигфрид за ним.
– Не нужно было тебе бить меня, славный витязь Зигфрид, – сказал Эгвальд дорогою. – Однако судьбу даже на твоем коне не объедешь. Дам я тебе один совет. Если победишь ты великана, то сразишься и с его хозяином. И тогда, если убьешь Змея Горы, обязательно испеки на костре и съешь его сердце. Если не побрезгуешь таким угощением, станешь ты понимать язык птиц и диких зверей.
– Спасибо тебе за добрый совет, король Эгвальд, – усмехнувшись, ответил Зигфрид. – А что от судьбы не уйдешь, я и сам знаю.
Тем временем карлик привел Зигфрида к Горе и показал ему издали своей маленькой ручкой большую дыру в скале, перекрытую железной дверью.
– Вон там и обитает великан Волколюб, – пояснил грустно. – Ближе подходить мне не с руки, а то убьет меня на месте за то, что я показал тебе его жилище. Впрочем, великан уже знает, что я его предал, так что одна у меня надежда на тебя: авось ты с ним справишься.
И прежде чем Зигфрид успел поблагодарить маленького человечка, скрылся карлик в лесной чаще, только его и видели. Зигфрид же подъехал к железной двери и постучал в неё рукояткой своего меча.
Не сразу дверь отворилась, а когда отворилась, увидел Зигфрид удивительное зрелище: из двери сначала показались огромные руки в железных перчатках, потом явилась голова в золотом шлеме, а потом выполз и весь великан Волколюб. Вытащил он из пещеры огромную железную палицу и только тогда распрямил ноги и расправил плечи. Почесал в голове под шлемом Зигфрид и передумал спешиваться для боя: ведь и на коне он еле достал бы головой до локтя великана.
Принялся тут великан грязно оскорблять Зигфрида, а себя и господина своего Змея Горы превозносить до небес.
– Так чего же ты хочешь – биться или мириться? – только и осведомился в ответ хоробр.
И закипел бой. Непробиваемая роговая кожа спасала Зигфрида от страшных ударов железной палицы, а сам он ухитрился нанести великану двенадцать тяжких ран, вот только голову срубить не смог, потому что даже с коня никак не удавалось ему достать мечом до шеи огромного Волколюба. Наконец, не выдержал великан, отбросил палицу, привалился спиною к каменной стене Горы и взмолился:
– Пощади меня, славный витязь Зигфрид! Я сдаюсь на твою милость! Буду служить тебе так же верно, как служил бывшему господину моему Змею Горы. А я тебе прямо сейчас пригожусь: ведь я единственный, кто способен показать тебе тайную тропинку, которой только и может человек подняться на вершину, к логову непобедимого Змея. Там и пленница его прекрасная королевна Кримхильда на камне сидит.
Как только услышал наш витязь о Кримхильде, тут же вернул свой меч в ножны, спешился, пустил коня попастись, а великану приказал вести его на вершину Горы, да при этом самому подниматься первым.
Долго ли, быстро ли карабкались они, но вот они уже наверху, а вершина у Горы плоская, как подошва домашней туфли. Самого Змея Горы дома тогда не случилось, а на камешке у входа в огромную пещеру, где и обитало чудовище, увидел Зигфрид прекрасную девицу. Как только уразумел хоробр, что это и есть королевна Кримхильда, тут же помчался к ней. Стоит ли удивляться тому, что забыл он тогда обо всём на свете? Однако же на бегу всё-таки оглянулся на великана: тот снимал с себя доспехи, чтобы перевязать свои ужасные раны.
Подбежал Зигфрид к прекрасной королевне Кримхильде, вежливо поклонился и ничего лучшего не придумал, как спросить, здорова ли она.
– Я-то здорова, – ворчливо ответила красавица. – А вот о своих родителях, о батюшке моем престарелом короле Гибальде и о матушке моей, прекрасной королеве Уте, я не имею известий вот уже четыре года. А ты, витязь, не знаешь, здоровы ли они?