Страница 44 из 50
Как ей это удалось, каких усилий стоило, неизвестно. Только Эмма Беспольская поступила в этом году на мехмат. В NN Университет.
Когда она только заикнулась об том, что хочет там учиться, у Нелли челюсть отвалилась. Да и папа Алекс был ошарашен, а потом проникся гордостью за свое дитя. Мама Нелли тоже, когда первоначальный шок прошел, произвела элементарные подсчеты и пришла к выводу, что это весьма выгодно и экономически целесообразно. Так как учиться в России гораздо дешевле, а качество обучения… Беспольские прекрасно знали, что бы там во всем мире про наше российское образование не говорили, оно и правда высшее, потому что высшее.
Так что пусть девочка пробует, решила семья. Жить есть где, деньги найдутся. А подтвердить свой диплом в Штатах будет не так уж трудно, тем более, что она американка. Засели за подготовку, папа напряг пупок, кое-что с институтских времен еще помнил, а значит, был порох в пороховницах!
Вот так появилась в тот год на мехмате студентка-иностранка.
Стоит ли говорить, что господин Рудинский был потрясен, когда снова ее увидел. А потом слегка невзлюбил. Решил, что надо спесь посбивать с этой дерзкой девчонки, которая смеет на него вызывающе смотреть и нагло улыбаться.
А вот Майя Михайловна обрадовалась дочке Беспольского и даже взяла ее под свою защиту. В смысле от Филиппа Павловича, который все норовил поставить «незнайку» на место.
***
С начала семестра прошло больше двух месяцев. В расписании было окно, Майя Сухова пригласила Рудинского посидеть в пустой аудитории. Потому как назрели вопросы для совместного анализа. Тот с готовностью откликнулся, ему и самому надо было поделиться массой впечатлений.
Потому что это только с виду Филя Рудинский являл собой «безжизненную каменистую пустыню», на которую девушкам нечего бросать томные взгляды в надежде узреть там цветы любви. На самом деле это был слегка присыпанный пеплом огнедышащий вулкан. Но только вулкан просыпался и реагировал (совсем как пещера Али-бабы на «сим-сим») исключительно при имени Эммы Беспольской.
Взяли по пластиковому стаканчику кофе и по шоколадке, как обычно. Присели в верхнем ряду. На сей раз, очередь признаваться первым принадлежала Филиппу.
- Филипп, что там у вас происходит, что прикопался к девчонке?
- Я? Я прикопался? Да она… Она знаешь что выкинула?
- Ничего я не знаю. За ней никаких нарушений не числится. Не знаю, о чем ты.
Он возмущенно затряс головой и воздел руки к небу:
- Конечно! Естественно! Я все выдумываю.
Майя выжидающе улыбнулась, похоже, сейчас начнутся откровения.
- На той неделе. Она меня заперла в аудитории.
- Что?
- Да! После последней пары.
- Ай, ай, ай… И вы, батенька, так и сидели до утра?
Он скривился:
- Издеваешься?!
- Что ты, как можно? – а у самой улыбка до ушей.
- Издеваешься, - он покивал, - Нет. Я не сидел там до утра. Сама же потом и выпустила.
Майя хохотала в полный голос.
- Но ничего, я ей отомстил. Ага.
- Да?
- Вчера. Запер ее после пар в пустой аудитории.
- Какая жестокость…
Тут он добавил, хищно и победно сверкая глазами:
- Изнутри.
- Что?
- Что-что… Заперся я с ней…
- И…?
Вид у господина Рудинского был мечтательно-сыто-ностальгический, а глаза подернулись поволокой. На что Майя решительно качнула головой и сказала:
- Ну, я смотрю, тебе мои советы не требуются. Анализировать тут просто нечего. Но ты смотри, чтобы девчонку не обижал!
- Майя! Вот только глупости не надо говорить!
- Ладно-ладно. Тристан ты наш, с Изольдой… - фирменная ехидная улыбка.
- Майка… Знаешь… Я никогда не думал, что это так… так…
Майя только рукой махнула.
- Расцвел кактус!
Он грозно свел брови, а потом рассмеялся вместе с ней.
- Ладно, Майка. Мне косточки перемыли. Скажи лучше, как у тебя?
- У меня…
Она на какое-то время ушла в свои мысли, и мысли, очевидно, не были неприятными, потому что женщина улыбалась.
***
С тех пор, как Сережа начал хоть как-то общаться с Владом, ей стало легче. Исчезла это выматывающая нервозность. Конечно, до нормальных мирных отношений, не говоря уже о родственных, было далеко, как до Луны. Но хоть не вражда. Хоть не надо переживать, что мальчик сорвется. Да и Влад… Да, он не подарок, но все равно нехорошо как-то. Теперь она не была против того, чтобы отец наладил отношения с сыном. Все-таки, Майя сама воспитывалась в традиционной семье, с совершенно определенными ценностями. И ей показалось правильным, что Влад хочет добиться доверия сына. А мужчина стал задерживать подольше, теперь за столом вместе сидели, правда, молча, но…
Ей импонировало то, что Марченков не пытается «купить» сына, а ищет к нему пути. В один из вечеров, провожая его, она в первый раз вышла вместе с ним и прикрыла за собой дверь. Хотела поговорить с глазу на глаз.
- Влад.
Он остановился немного удивленный и честно, говоря, напрягся, не зная, чего ждать.
- Да?
- Я благодарна тебе…
- За что? – он даже смутился.
- За то, что не предлагаешь Сереже деньги, еще какие-нибудь блага жизни… Что не пытаешься «купить», короче.
Он грустно улыбнулся, протянул руку, касаясь ее щеки, и сказал:
- Я знаю, то, чего я хочу, нельзя купить, это можно только заслужить. И я знаю, что это не будет просто. Но я не отступлю.