Страница 43 из 50
- Что ж. Послушаем вашу «легенду».
Брехню, имел в виду сын, и отец это понял. Вздохнул, провел рукой по волосам и начал:
- Жил один человек, в античные времена, давным-давно… И была у него девушка, а может жена, точно не помню. Красивая. Ее звали, кажется, Лаодика. Не важно. Важно то, что Лаодика его любила. И он ее вроде тоже… Так вот… Как-то раз он случайно услышал рассказ о том, что в городе на берегу бухты Золотого рога, а воды этой бухты розового цвета, живет прекрасная нимфа. В маленьком домике, увитом виноградом. А к домику от самой бухты ведет длинная извилистая мраморная лестница. И тот, кого она полюбит, будет счастливейшим из смертных. Услышал – и все. Потерял покой и сон, решил искать далекую незнакомку, чья любовь сделает его самым счастливым человеком на свете. И ушел. Просто в один прекрасный день взял посох и ушел по дороге. И не обернулся. Странствовал долго. По суше, по морю. Нигде не нашел ни бухты розовой, ни прекрасной нимфы, ни счастья. И тогда понял, врут рассказы, вернулся домой вместе с попутным кораблем. Каково же было его удивление, когда он увидел в вечернем свете город на берегу бухты, воды которой в закатных лучах были розоватого цвета, а скала над бухтой золотилась как огромный рог. Сошел человек на берег. Домики лепились вокруг бухты, уходя вверх по склону. И лестница та нашлась. Все, как и говорилось, - Влад мрачно усмехнулся, - Он по этой лестнице в гору помчался и увидел домик. Знакомый домик, увитый виноградом. А на балконе стояла Лаодика. Его Лаодика.
Мужчина покачал головой, потер лоб, потом закончил свой рассказ.
- Вот тогда он понял всё. Этот глупый человек понял, что ушел искать какую-то незнакомку, которая подарит ему счастье, по всему миру, а она всегда была здесь. И тот счастливец, которого она любила, это был он. Просто он был слеп, безнадежно слеп, и не видел ничего дальше своего носа…
Майя слушала его вольную интерпретацию старинной легенды задумчиво, молча. Не желая определять, что за чувства он в ней вызывает, удивляясь, откуда этот увалень слова такие поэтичные знает.
- И как же закончилась эта история? – спросил Сергей.
Влад вскинул взгляд на сына:
- Лаодика не захотела его принять. А он с тех пор приходил к ее дому каждый день, в надежде вымолить прощение.
- Ндааа… очень жизненно… - съязвил сын.
- И как, по-твоему, можно простить этого глупца? – спросил отец.
- Не знаю, это дело той девушки, Лаодики.
- Тогда пусть Лаодика и решит его судьбу.
Влад встал, склонил голову, попрощался и ушел. Майя заперла за ним дверь, а Сергей остался сидеть в кухне. Хоть и не хотелось этого признавать, но он понял одно, простить или не простить этого человека, который его отец, вправе только мать. Потому что перед ней он виноват. А значит, ему не надо в их отношения вмешиваться. Мама Майя должна сама принять решение. И странным образом, эта старая легенда заставила его увидеть своего отца с другой стороны. Не как бездумного и бессердечного пользователя, срывающего цветы жизни, а человека, совершившего когда-то ужасную ошибку и теперь мучимого раскаянием.