Страница 47 из 226
— Мне больно, — просипела она.
— Я хочу кое-что объяснить.
— Не надо. Ты уже всё сказал.
— Не всё.
— Дальше мне не интересно. Отпусти меня!
— Ты клей.
— Что?
— Ты клей. Я не могу оторвать от тебя свои руки. Я попался. Тебе нельзя подпускать мужчин так близко. А ты подпускаешь. Специально или неосознанно?
— Я не понимаю, о чём ты говоришь.
— Понимаешь. Тот, кто ставил на тебе метки, тоже попался. Он не отступится. Ты в опасности.
— Я смогу за себя постоять.
— Самая большая ложь.
— Ты меня не знаешь.
— Хорошо. Покажи, на что ты способна. — Иштар подмял Малику под себя и всем телом вдавил её в днище. — Начинай. Ну, что же ты?
— Это всё неправда.
Иштар засунул руки под куртку Малики, сжал её грудь:
— А так? Правда?
— Иштар!
— Ты ахнуть не успеешь, как я сдёрну с тебя штаны.
— Иштар, посмотри на меня.
— Нет, женщина. На эту удочку я больше не поймаюсь.
Малика засучила ногами, но вылезти из-под груды мышц не смогла:
— Я закричу.
— Кого ты позовёшь? Этих полудохлых вшей? Кричи. Пока ты доползёшь до трапа, я раздавлю их. Если бы я в этом сомневался, я бы сделал так. — Иштар зажал ладонью Малике рот. — Но я в себе уверен.
Убрал руку. Упёрся лбом Малике в скулу и повернул её голову набок:
— А так ты не сможешь меня укусить. Но это ещё не все. Эта поза мне не нравится. — Иштар перевернул Малику на живот. — Я возьму тебя, как жеребец кобылу.
Вцепился в пояс её штанов, потянул вверх. Приподнял над полом девичьи бёдра и подпёр их коленями:
— Сейчас начнётся самое интересное.
— Малика, — раздался старческий голос.
Иштар прошептал ей в ухо:
— Началось.
— Малика! Иди к нам, дочка.
— Я сверну им шеи, — предупредил Иштар.
— Я сплю, Мун.
— Тебя не тошнит?
— Нет, Мун. Всё хорошо.
— Умница, — прошептал Иштар и ещё глубже затолкал пальцы под пояс штанов Малики. — А когда я с тобой натешусь, ты будешь молчать, как молчат тысячи свободных женщин.
Упираясь лбом в днище, Малика завела руки назад и обхватила его локти:
— Не всё так просто, Иштар.
Он переместил ладони ей на плечи и вздёрнул её, как на дыбе. Малика застонала.
— Всё очень просто. Ты себе даже не представляешь, насколько всё просто. — Выпустив Малику, Иштар улёгся на спину. — Если бы ты родилась мужчиной, мы бы говорили с тобой на одном языке, и мне не пришлось бы объяснять очевидные истины.
Малика села. Обхватила себя за плечи:
— Мерзавец.
— Почему? Если бы я хотел тебя взять, я бы с тобой не разговаривал. Неужели ты не поняла?
— У меня не осталось сил, а ты этим воспользовался.
— Неделю назад я тоже был сильней. Мы в равных условиях.
Малика всхлипнула.
Иштар похлопал её по спине:
— Успокойся.
— Ты унизил меня, а теперь говоришь: успокойся?
— Никогда не говори мужчине, что можешь за себя постоять. Ложь возбуждает. Я преподал тебе урок. Скажи спасибо. — Иштар заложил руку за голову. — Я мог бы научить тебя многому.
— Ещё один урок я не переживу.
Иштар вцепился в её куртку и повалил Малику на одеяла:
— Давай спать.
Малика ворочалась. Иштар смотрел на крошечный огонёк в лампе и слушал, как волны бьются о борт шхуны. Каждый удар был чуть слабее предыдущего.
— Меня снова тошнит, — пробормотала Малика.
— Как же с тобой тяжело.
— С тобой легко.
— Не огрызайся. Представь, что видишь горизонт или неподвижные огни.
— Не получается.
— Подумай о чём-нибудь приятном.
— Надо быть идиоткой, чтобы рядом с тобой думать о приятном.
— Или ракшадкой, — добавил Иштар.
— Идём на палубу.
— Ну уж нет. Мне сейчас очень хорошо. Я лежу в горячей ванне и наблюдаю за тобой.
— И что я делаю? — спросила Малика вкрадчиво.
— Ты сидишь на бортике ванны. Ты принесла мне вино. Подогретое, со специями, в глиняной кружке. Сто лет не пил. А ты пила подогретое вино?
— Я и холодное ни разу не пила.