Страница 73 из 101
— Да, кинжал оказался в покоях Маджайры из-за меня. Когда я поняла, кому он принадлежит, я завернула его в шёлк, а затем подкупила старую няньку. Она спрятала шёлковый свёрток Маджайре в стол, даже не догадываясь, что там лежит. Поэтому… Маджайра лишилась трона из-за меня. И я… я говорю сейчас об этом, потому что не хочу, чтобы мои чувства к тебе и дальше были всего лишь местью.
Талиан смотрел на её лицо — на большие красивые глаза, на трогательно приподнятые брови и приоткрытые губы, — а в ушах набатом звучали слова сестры: «Забудь об Эвелине. Я знаю её, сколько себя помню. Она фальшивая насквозь».
— Я должен просто поверить в твои добрые намерения, да? — спросил он спустя некоторое время, когда обрёл власть над голосом. — Забыть, что ты играла со мной. Что ты врала мне в глаза. Мы знакомы лишь несколько дней, а я уже облеплен ложью, как муха паутиной. И что расстраивает меня сильнее всего… Эвелина, я понятия не имею, какая ты настоящая.
— Талиан…
Она попыталась его удержать, вцепившись пальцами в край рукава туники.
— Если ты и правда подкинула кинжал Маджайре, то это ты предательница, а не она. Ты! Слышишь? — Он отбросил протянутые к нему руки, едва сдерживаясь, чтобы не отвесить ей полноценную оплеуху. Даже для него всего этого оказалось слишком. — Из-за сущей малости ты лишила её трона. Ты отобрала у неё судьбу, а заодно и у меня. Как всё было бы просто, если бы я никогда не становился императором? Никогда!
— Ты не понимаешь! Это не малость! После смерти моей матери отец женился ещё четыре раза — и ни разу не был счастлив. Эти женщины… они не годились даже на то, чтобы целовать землю под подошвами его сандалий… И вот теперь — Маджайра? Маджайра! Да она не думает ни о ком, кроме себя! Считает, её красота вечна! Но молодость пролетит незаметно. И те, кто сейчас её превозносят, уже через пару лет начнут глумиться и вытирать об неё ноги. — Эвелина внезапно замолкла, а затем добавила чуть слышно: — Если я и допущу, чтобы отец женился в седьмой раз, то только на той, кого сама сочту достойной.
— Он что тебе, трёхлетнее дитя? Чтобы брать и что-то ему запрещать?
— Нет, но…
— Будем считать, я тебя услышал. — Талиан отвернулся. — Я обдумаю твои слова — все, сказанные тобой слова — и дам ответ позже.
— Но Талиан!..
— Я всё сказал.
Развернувшись на пятках, он стрелой бросился прямо по коридору — особо не разбирая дороги и не останавливаясь. Но блуждать долго не пришлось. Талиан довольно быстро вышел к главной лестнице, а от неё попасть к себе в покои оказалось делом пяти минут.
Он захлопнул дверь спальни прямо перед носом любопытствующего тонфийца, упал ничком на кровать и наконец смог выдохнуть. Чтоб он ещё хоть раз позволил себя втянуть в женские разборки? Ну уж нет! С него хватит!
— Ваше императорское величество…
Он притворился, что ничего не услышал, но раб продолжал настойчиво и противно тянуть своё «ваше императорское величество», поэтому Талиан, в конце концов, буркнул в покрывало:
— Чего тебе?
— Ваше императорское величество! Возьмите меня с собой!
— С собой — это куда?
— На войну.
От такой наглой просьбы Талиан сел и вытаращился на раба во все глаза. Фариан, упав на колени, прижался лбом к мраморным плитам, вытянул вперёд руки и медленно полз от двери в сторону кровати, подметая распущенными волосами пол. Юноша кланялся и постоянно повторял: «Ваше императорское величество!»
— Ты меня что, за дурака держишь?! — С рабом не нужно было сдерживаться, и Талиан дал выход гневу. — Я до сих пор не знаю, оплошал ты в танце или пытался меня убить. И если честно, не намерен подставляться по глупости и давать тебе ещё одну попытку, если ты и в самом деле убийца.
— Ваше императорское величество! Пожалуйста! Возьмите меня с собой!
— И зачем мне это делать?
— Пожалуйста…
Рассердившись, Талиан подскочил к рабу, вздёрнул его за волосы кверху — и настороженно замер, увидев зарёванное лицо.
— Умоляю вас! — прошептал юноша дрожащими губами. — Возьмите меня с собой!
— Ну допустим. И что я за это получу?
— Пожалуйста…
— Ты меня вообще слышишь?! — Талиан хорошенько встряхнул его за волосы, отрезвляя болью. — Я. Хочу. Знать. Зачем тебе это нужно?
— Если я останусь здесь… меня убьют… — прошептал Фариан, отводя глаза. — Я жив до сих пор… только по вашей милости… потому что не выхожу из спальни в ваших покоях… но стоит вам уехать, и…
— Значит, есть кто-то, заинтересованный в твоей смерти?
— Отпустите меня, я всё расскажу.
Талиан разжал пальцы и сел на кровать, приготовившись слушать. Но раб был слишком взволнован, чтобы совладать с голосом. Он то теребил пальцами волосы, заплетая их в жалкое подобие косицы, то разглаживал ладонями на себе одежду, то чесал пальцами лоб и вытирал с опухшего лица слёзы, пока — слава всем богам! — наконец не заговорил:
— Бросок меча не был случайностью. В день коронации я должен был вас убить.
— Кто велел тебе это сделать?
— Мужчина. Старше сорока лет. Военный, — запинаясь, пробормотал раб. — Он приехал вместе с вами, наверное…
Под такое описание подпадала большая часть воинов, которых тан Тувалор взял с собой, сота Колбин и даже сений Брыгень.