Страница 8 из 112
«Как так получилось? Ведь у Эмили больше оценок, чем у меня! И в число любимчиков я никогда не попадала…»
На географии этот фокус сработал точно так же без малейших нареканий. Мари оставалось только удивляться тому, что происходит вокруг.
Совершенно опустошённая, она пришла домой, где её уже ждала старшая сестра. И судя по выражению лица Катрины, она была чем-то очень расстроена.
– Что-то случилось? – спросила Кэти, заметив, что и с Мари, видимо, что-то не то.
Мари, не глядя на сестру, замотала головой и поплелась наверх.
– Ты уверена? – переспросила её Катрина.
Мари ничего не ответила и скрылась на втором этаже. Она чувствовала себя так, словно не спала сутки, не ела, и вообще пробежала марафон. Она только стянула с себя кеды и плюхнулась, в чём была, на кровать.
Едва провалилась в черноту сна, как в голове зазвучали слова:
– Привет, Мари. Подсказка уже у тебя. – Интонация была такой знакомой, но голос был чужим. – Найдёшь её – и будем действовать.
Темнота сна разлилась слепящим светом, на фоне которого был едва различимый силуэт.
– Чем быстрее найдёшь, тем быстрее получишь ответы на вопросы. У тебя же их накопилось довольно, правда?
Мари открыла глаза. По ощущениям её вырубило две минуты как, но на улице уже стемнело. Стрелка будильника подходила к половине девятого.
Отец уехал в командировку на пару дней. Катрина тоже куда-то пропала – очевидно оставаться с Элизабет наедине она посчитала ниже своего достоинства.
Мари спустилась вниз на кухню. Элизабет как раз грела себе ужин и, увидев Мари, взялась погреть еду и для неё.
– Как день прошёл? – спросила Элизабет, когда они сели за стол.
– Ничего. Только днём ужасно спать хотелось.
– Знаешь, у меня состояние тоже так себе было. Наверное, опять будет дождь, – высказала предположение блондинка.
Повисло молчание.
Только после того, как Элизабет разлила по кружкам чай, разговор возобновился.
– Лиз, знаешь, я рада, что ты рядом.
– Правда? – та не удержалась и широко улыбнулась.
– Угу. – Мари засунула в рот печенье, и едва прожевав, снова заговорила: – Наверное, удивишься, но ты мне с самого начала очень понравилась. Я всегда думала, что таких людей просто не бывает…
– А я это поняла.
– Правда? – ошеломлённо воскликнула Мари.
– Правда.
– Хм… – Мари подпёрла подбородок рукой и улыбнулась, будто самой себе.
– Не смущайся. – Элизабет погладила её по руке, улыбнулась. И тут же резко покраснела и, словно невзначай, спросила: – Кстати, Мари, что твой папа говорит?
– О чём?
– Да, вообще? – взгляд её стал озорным.
– Ну, мы с ним как-то говорили… – протянула девочка. – По-моему, впервые за последние десять лет он по-настоящему счастлив.
– А Кэт?
Мари оценивающе оглядела Элизабет. В уютном сумраке кухни казалось, что её кожа светится изнутри. Хотелось прижаться к ней и заплакать от счастья, так, будто это мамины объятия… А Кэти дурела от Элизы и будто всё время пыталась её ударить побольнее.
– Чёрт знает, что творится в башке у Кэт, – Мари откинулась на спинку стула. – Я пыталась до неё достучаться, но ей похоже все мои слова – что об стену горох. Это очень странно, я немного думала об этом. Чем больше ты пытаешься сделать для неё, тем больше её таращит. Может, просто не надо к ней лезть, м? Катрина – большая девочка, и в особой заботе не нуждается.
– Я недавно увидела фотографии вашей мамы… – Лиз запнулась. – Мне показалось, что… Ой, да глупости! – она махнула рукой и попыталась встать из-за стола, но Мари жестом её остановила.
– Ты похожа на неё, да. – Закивала Мари. – Но не настолько. Цвет волос и телосложение – и это не то, о чём стоило бы заморачиваться.
– Может, всё дело в этом? Может, Кэти смущает, что Дэн выбрал себе… такую замену? – Губы мачехи задрожали.
– Лиз, Кэти просто не обязана тебя любить. Не надо искать причин. Другое дело, что свои мысли она могла бы держать при себе. – Мари поджала губы.
Скрипнула дверь кухни, зашла Катрина.
– Кому косточки перемываете? – Она гаденько ухмыльнулась. – Уж не мне ли?
– Нет, что ты Кэти… – замахала руками Элизабет.
– Да, мы действительно говорили о тебе. – Мари зло посмотрела сестре в глаза. – Но мыть кости и обсуждать домашних – разные вещи.
– В таком случае, воркуйте, голубки! – по всем законам жанра Катрине стоило бы сейчас уйти, хлопнув дверью – но она задумчиво поглядела на сестру: – Только не убеждай себя, что тебе нравятся убогие.
Мари вскочила, пролив на себя чай. А Кэти спокойно вышла.
На Лиз было страшно смотреть, ей потребовалось несколько секунд, чтобы опомниться и побежать за тряпкой. Мари трясло от гнева, она наскоро помогла женщине и бросилась наверх, в комнату сестры. С пинка открыла дверь. И с грохотом захлопнула.
– Ты совсем озверела? Я в который раз спрашиваю, что нахер происходит?? – Мари была в такой ярости, в какой Кэти ей не видела никогда в жизни. Даже когда она пришла в школу – это были цветочки.
– Тебе была безразлична наша мама, но и ты имей совесть! – парировала Кэти.