Страница 7 из 112
Сложно сказать, большим счастьем или большим горем было её пребывание на троне. Трудно быть дочерью опозорившегося короля. Когда-то, не столь уж и давно, каких-то тридцать лет назад, он связался с тёмными ради сиюминутной прихоти – а она по-прежнему расплачивалась за его слабости.
Смешно сказать, но делами Прабела занимался её церемониймейстер, разумеется человек из знатной семьи, отличавшейся особым честолюбием своих членов. Но даже и он словно был довольным ребёнком, которому дал в руки игрушку сильный мира иного.
Странные чувства охватывали королеву Амалию. Ей было уже весьма немало лет, но она не могла припомнить и пяти событий, которые бы выбивались из общей череды блестящих и совершенно пустых дней. Её день за днём снедала скука. Порой она даже не вставала с постели дни напролет. От того, что она встанет – время не наполнится смыслом. Зачем примерять платья, которые некуда носить? Читать книги, которые не с кем достойным обсудить? Играть в шахматы, если соперник, тучная фрейлина, постоянно поддается?
Столетняя королева смертельно скучала. И её обезображенный бездельем мозг нашёл, наконец, способ, как развеять свою вековую скуку.
* * *
Мари недовольно поморщилась. Вот уже битый час она сидела над сочинением по литературе и разглядывала свои каракули: “Лопе да Вега – великий испанский драматург”. В голову ничего не лезло, хотелось вздремнуть и, как назло, в это время с террасы слышались голоса папы, Лиз и Ричарда Риддла, папиного коллеги-юриста. Мари нравилась эта компания, и хотелось присоединиться ко взрослым.
Она покачалась туда-сюда на стуле, вздохнула, встала, прошлась по комнате, потянулась, села обратно, погрызла ручку.
«Да ну к чёрту это сочинение!» – Мари с отвращением отшвырнула ручку и метнулась вниз.
Едва девочка появилась в дверях, Элизабет и папин коллега, улыбаясь, обернулись к ней. Риддл выглядел лет на пятьдесят или чуть больше. Казалось, что он – почти шар из-за маленького роста и лишнего веса. Да и бежевый костюм его, отнюдь, не стройнил. Мари видала многих адвокатов, коллег отца, но господин Риддл не походил ни на кого из них. Он был будто бы слишком живым среди этой братии.
– Здравствуйте, Ричард! Привет, папа, Лиз!
– О! Мари! – обрадовался Риддл. Мари показалось, что он отреагировал так, будто именно её он и ждал.
– Что-нибудь будешь? – Элизабет указала на столик, где терялась початая бутылка красного вина, одинокая среди фруктов и бутербродов.
– Ну, так на чём я остановился, – Ричард Риддл потеребил желтоватыми пальцами ухо. – Ситуация вышла нелепая до ужаса: этот господин судился годами из-за смешных десяти евро. Он ходил по инстанциям, писал гневные письма, дошёл даже до мэра, подал в суд на членов его семьи! Напоминаю, речь была о сумме в девять евро и семьдесят шесть центов! Но этот зануда-книгоиздатель был непоколебим в своей жадности…
В холле хлопнула входная дверь, а Риддл замолчал. Спустя три секунды на пороге появилась Катрина и оперлась плечом о косяк. Дэниел сухо кивнул дочери, Элизабет отвела взгляд, а гость натянуто улыбнулся.
– Пьянствуете? – она хмыкнула и огляделась. – У вас довольно мило… Лиз! Можно тяпнуть парочку бутербродов?
– Я, наверное, пойду… Поздно уже… – промямлил Риддл.
– Хотя… Знаете, устрою я себе лучше пир горой наверху! Сестричка, доброй ночи! Папочка – и тебе тоже. – Катрина подошла к столу и цапнула кусочек буженины. – А тебе, Лиззи, – не доброй. Не заслужила.
– Кэти! – сестра вскочила со своего места. – Что за сцены?
– Мари, всё хорошо… – попыталась удержать её Лиз.
– Ничего не хорошо. – Мари поймала виноватый взгляд отца: как так вышло, что Катрина заставляет его краснеть? – Она ведет себя так…
– …как сама бы хотела себя вести, да? – брюнетка смотрела на сестру зло.
– Я, верно, и в самом деле пойду… – пробормотал гость. – Я услышал уже больше, чем следовало.
– Посиди ещё чуток, – попросил Дэниел.
– Да нет, Дэн, мне пора… – смутился Риддл и оглянулся в поисках дипломата и сотового. – Ну, ладно, до свидания, спокойной ночи, господа Курты!
Отец семейства вышел, чтобы закрыть за гостем дверь.
Катрина проводила папиного друга презрительным взглядом. Лиз сделала вид, что ей просто необходимо срочно прибраться и, схватив первое попавшееся, блюдо, скрылась с ним на кухне.
Мари не могла сказать и слова – только смотрела на сестру, и не понимала, что же вообще происходит. Катрина лишь фыркнула, развернулась на каблуках и вышла.
– Хватит уже притворяться, – бросила напоследок она.
* * *
Миссис Коффендрау разглядывала класс из-за очков-половинок, стоя за кафедрой. Она видела лишь опущенные глаза и разноцветные макушки подростков. Ожидался жесточайший опрос.
Химия вообще не была коньком Мари, а тут ещё она забыла повторить параграф!
«Только бы меня не вызвали, ну, хоть бы не я, ну, пусть будет следующая по списку Эмили!..»
Химичка поправила на голове белый паричок, пожевала кроваво-красными губами и гнусавым голосом спросила:
– Ну, что, никто не хочет ответить?
Молчание в ответ. Никто даже не шелохнётся.
– Эм… Хотя бы ты, Льюис, Эмили Льюис. Ты тут?
– Да, – пискнула светловолосая Эмили.
– Так рассказывай.
– Фенолы? – девочка сглотнула. – Фенолы принадлежат к группе циклоалкенов, общая формула…