Страница 97 из 102
Адонис задумался. Он думал долго. Нинель уже не ждала ответа и успела сменить нагревшуюся в тазике воду, вот тогда золотоволосый родственник титанов сказал:
— У меня был брат. На год младше. Но он умер еще до нападения демонов. Я пытался вспомнить как. Просто однажды родители позвали меня проститься с ним. — Адонис побледнел. — Он сгорел в горячке.
Разговор затух, словно свечка от порыва ветра. Не хотелось сравнивать, но человек, вернее демон, у кровати которого они находились, как раз горел.
Кай метался все сильнее. Вода в тазе вновь стала теплой. Нинель принесла новую. А температура совершила скачок. Метания сделались резкими и двигали матрас. Кай выкрикивал навеянные бредом имена, фразы и мольбы. Мелькало обращение к отцу и к подданным, полубредовые поручения, страшные проклятия и мольбы отпустить (куда?). Все время его держали четыре руки, не давая упасть с кровати и удерживая смоченные тряпки, пока рука, венчанная когтями, не дернулась вверх. Адонис едва успел оттянуть назад принцессу, ее едва не ранило.
— Брат! Нет, не трогай ее! — неожиданно выкрикнул Кай с надрывом и сел, распахивая безумные глаза. Он вскочил и прыгнул к окну.
— Куда! — перехватил его поперек туловища герой и, едва устояв на ногах от силы напора. Потянул назад. — Еще не срослось, кретин!
Нинель, напротив, встала у Кая на пути, и уперлась руками ему в грудь, вновь забывая какие опасные у демона когти. Зато не забыл рыцарь, поймав руки больного и пытаясь свести их за воспаленной спиной. Взгляд беса сфокусировался на рыжей девушке, и он вновь вспомнил сестру:
— Сестрёнка...?
Нинель не нашла ничего умнее, чем взять горячее лицо в ладони и, едва ли не обжигаясь, попытаться успокоить.
— Я Нинель. Кай, у тебя бред и очень высокая температура. Тебе нужно лечь. Мы не можем сбить ее. Герман скоро приедет. Ляг, пожалуйста.
— Я... я... я... горю... — прошептал он, отчетливо и страшно. — Не могу... Легионы если... срасти... умру...
Пытаясь сохранить связность речи, Кай путался и будто говорил слова невпопад:
— Отпустите... отпустите... нужно уйти...
Нинель не знала, чем еще она может помочь. Человеческие лекарства и методы не помогли. Кай сгорал, едва ли не буквально, от прикосновения к нему кожа краснела, появлялись волдыри ожогов.
Ноги черта подогнулись, его скрутило. Горло напряглось, и Кай навалился на держащие его руки. Температура достигла максимума, кровь готовилась закипеть. Но страшней всего оказались тихие слова, раздавшиеся в маленькой комнате: «Убей меня!», — прошептал демон в бреду, казалось, адресуя послание Адонису. Нинель ужаснулась, ее суженный вполне мог воспринять бред всерьез.
— Да черт подери! — взревел Адонис, перехватывая удобнее и вынося раскалённого как уголь больного из комнаты. Внося его в душ.
Нинель бросилась следом, на ходу выкрикивая: «Не убивай его!», — и застала рыцаря за попыткой сложить когти демона тупыми сторонами друг к дружке.
— Да не собираюсь я его убивать! Нинель, скотч неси! Живо! — Искомый предмет нашелся в гостиной. — Быстрее! — Торопил ее рыцарь, придерживая когти, пока она обматывала их скотчем. Затем, он как мог крепко обнял со спины демона, обмотал вокруг себя его хвост и сел вместе с ним на пол.
— Включай холодную и быстро отойди!
Контраст температур причинил невыносимую боль пылающему телу. Кай заметался, стуча ногами, пытаясь царапать ногтями и крича на одной ноте, конвульсивно дергая хвостом. Он бил головой назад, умудрился разбить Адонису нос. Едва не распорол его щеку рогом, задел его ногу когтями. Саданул локтем по ребрам, сжал хвост, чуть не сломав рыцарю кости и продолжал выть, пугая застывшую в дверях Нинель. Скотч лопнул и когти правой руки веером взметнулись, разрезая воздух, затем по единственной доступной цели. Длинный узкий коготь вошел в ногу рыцаря, пронзив ее насквозь. Левая тоже уже избавилась от клейкой ленты и готовилась повторить подвиг правой.
Адонис взвыл в унисон с завываниями Кая, но не отпустил. Сжал крепче. В ответ больной начал пинаться и пытаться подняться. Нинель схватила скотч и попыталась перехватить беса за руку, вновь замотав его острые когти.
— Нет, не подходи! — испугался Адонис. Остановить руку с когтями он не успел, правый рукав платья разрезало и принцесса схватилась за тонкий порез, не зная, насколько тот глубок. Повезло – царапина.
— Нинель, как он избавился от ногтей на ногах!? Помнишь, когда вы стирали в душе! — хрипя от боли, спросил рыцарь.
— Откусил, — вспомнила она, отходя подальше. Она пришла в ужас откартины метаний демона.
— Принеси мой меч.
— Господи, зачем? — испугалась принцесса.
— Когти, — коротко ответил ей раненый рыцарь, не дающей одной руке демона вспороть самому себе живот, а второй вынуть коготь из своей ноги. — Живее! Я его еле держу.
Одно из лезвий пропороло грудную клетку демона, вызывая новый крик и окончательно убеждая Нинель в правоте решения жениха. Хвост демона сжался сильнее, едва не задушив Адониса, начавшего понимать припадочных дам в корсетах. Правда у тех дам в момент удушения не держали на руках тяжело больного союзника. Принесенный меч лег плашмя на перепачканные кровью когти. Рыцарь замахнулся кулаком.
— Прости, надеюсь, ты сможешь отрастить новые. Выбора нет, — оправдался рыцарь и ударил со всей силы, могшей отправить в нокаут слона.
Казалось, меч должен сломаться, но осколки брызнули когтей, а не меча. Они разлетелись во все стороны черные и острые, напоминая обломки эбонита. Кай согнулся, резко разогнулся и закричал намного громче. А под мечом оказалась уже вторая рука.