Карамель

– Нет, конечно, я же его нисколько не знаю.

– …снова шуточки.

– Твои северные мозги почти оттаяли.

– Карамель! Голдман!

Девушка смеётся:

– Скажешь ему что-нибудь? А то побежит на станцию, ловить тебя на поезде – вдруг, сбежала обратно.

– Куда? К Патрулю Безопасности? – насмехаюсь я. И, кажется, жалею об этом.

– Ты улизнула из-под носа Патруля? Чтоб тебя, Голдман, да ты веселее, чем думается.

– Я оторву тебе голову, наркопринцесса, – разносится голос близ – оборачиваемся на фронтон, через который перелезали; с части мансардной крыши выглядывает Каин. – Куда затащила новенькую? Привлекаешь новую клиентуру?

– Ах ты неблагодарный поганец, – бросает девушка.

– Всерьёз думаешь, что меня может кто-то куда-то затащить без личной инициативы? – спрашиваю я у торчащей головы.

– Спускайтесь, красавицы, – лаконично отвечает Каин и пропадает. – Аккуратно!

Продвигаюсь по крыше – новая знакомая остаётся сидеть на коврике: достаёт очередной свёрток пахучих трав.

– Идёшь? – спрашиваю я.

– Рада была познакомиться и поболтать, Карамель Голдман. Поздоровайся от меня с Каином.

Исчерпывающий ответ. Киваю и повторяю путь назад. Каин подаёт руку – без помощи переползаю оконную раму и оказываюсь в коридоре. Юноша недолго смотрит, но решает не продолжать тему – отвлечённо говорит о своих завершённых делах и желании перекусить. И вот мгновение спустя мы сидим на кухонных столах для готовки, вокруг сваленной посуды, и едим найденные в контейнере орехи. Очень по-вегански, я довольна.

– У меня для тебя сюрприз на этот вечер, никаких других дел не планируй.

Во-первых, не терплю сюрпризы. Во-вторых…а какие дела я могу спланировать? Возвращение в Новый Мир? Катание на поезде до неизученной и ранее неизвестной станции? О, теперь могу посидеть на крыше Резиденции и повздыхать оставленные тлеющие самокрутки.

Расстаёмся с Каином до вечера – пребываю в комнате: разбираю вещи, меняю одежду на свежую, дышу в окно. Он же бродит по Резиденции и раздаёт указания, обсуждает какие-то дела. Вскоре Резиденция затихает – слышатся лишь отдалённые смешки и шаги нового друга. Каин заглядывает в спальню и подзывает – следую. Мы останавливаемся у двустворчатых дверей, ведущих в общую гостиную.

– Готова? – восклицает Каин.

Готова? К чему?

– К чему? – уточняю я.

К захвату Здания Комитета Управляющих?

– К знакомству с командой, – добавляет парень.

Уж лучше бы к захвату Здания Комитета Управляющих.

За дверью слышатся рассыпающиеся по гостиной беседы: множества голосов. Ну разумеется я не готова! Как к такому можно подготовиться? Там не безликая толпа безликого города – не шестеренки Нового Мира, а реальные люди со своими сложными историями. И все они – наверняка – не терпят богатеньких северян. Меня лишь осудят за побег из идеальных условий идеального мира.

С чего вдруг Каин вообще решил знакомить меня с названной командой? Для чего? Захотел сообщить всей резиденции, что привёл саму Голдман?

– Желаешь похвастаться принесённым трофеем? – остро спрашиваю я.

– Я тебя не приносил, Карамель Голдман, ты пришла своими ногами, – усмехается в ответ юноша. – Или мне следует поднять тебя на руки?

– Воздержись.

– Забыла, что никто и никуда не может увести тебя без личной инициативы? Сама говорила.

Каин наблюдает недовольство. Или волнение. Скорее всего – второе. Неужели мне трусливо явиться перед дюжиной незнакомцев, если когда-то я обращалась к гуще – сотням и тысячам – людей?

– Они не желают зла, Карамель, – говорит Каин. Понимает меня. Понимает как никто другой.

– Я чужая, – перечу в ответ.

– Все мы друг другу были чужими.

– И я северянка.

– Город один.

– Всем известно, сколько помоев я выливала на южан.

– Ты поменяла мнение о своих речах?

– Мы не об этом говорим.

Каин кивает. И добавляет:

– Просто не бери в голову. Всё, что было до твоего появления в Остроге – там и остаётся. Мы не осуждаем. Не обсуждаем. Не критикуем. И ты придерживайся тех же правил.

Соглашаюсь.

Тогда мой друг припоминает Сару:

– Следовало объяснить тебе раньше, предупредить. Ты могла обидеть Сару своими высказываниями, но не имела на них права. Никто никого не осуждает, повторюсь. Все мы делали что-то, что привело нас в Острог и свело друг с другом. Теперь мы беженцы, остроговцы, революционеры. Мы свободны. Выбирай понравившееся.

Всё это – до сей поры – звучит дико, отдалённо, немыслимо, нереально. Я в самом деле здесь, а не сплю в своей комнате? Вот-вот Миринда разбудит меня и скажет, что пора собираться в Академию. «Завтрак ожидает вас, мисс Голдман. Форма выглажена. Отец оставил сообщение в кабинете. Доброго утра, мисс Голдман». Если я закрою глаза и представлю это, мой прежний мир вернётся?