Сонилим

— Плошку воды. Сначала. А потом чёт фантазия разыгралась.

— Беги, Сиа. Беги! — рявкнул он и сорвался с своего места. Я тоже подорвалась и запетляла между деревьями, пытаясь избежать жестокой мести.

Далеко убежать не получилось, невесть откуда взявшаяся коряга метко подвернулась под мою правую ножку и я, перецепившись, полетела кубарем на землю. Застыв в позе неправильного эмбриона, то бишь попой к верху, я все ждала, когда же меня начнут медленно убивать. Ну не могла я поверить в то, что у Матвея наличествует нейрон отвечающий за чувство юмора! Послышались шаги, совсем рядом со мной, и я приготовилась к худшему.

 — И вот это все на что ты способна?! Я думал что буду полночи за тобой петлять по лесу, преодолевая различные препятствия. Эх …

И вслед за "Эх" послышалось глухое "Бамммм" — это Вей впечатался головой в возведенную на скорую руку стенку, как та, о которой по пути в Массар рассказывал Багги.

— Ха-ха! — отреагировала я и завыла: импульс от голосовых связок прошел по позвоночнику и отдался тупой болью в лодыжке. — Хотел полосу препятствий, вот я и …

— Больно? — язвительно спросил он. Мне не оставалось ничего, кроме как тихонечко завыть. Сжалившись надо мной, парень сказал: — Убирай свои барьеры, я, так и быть, буду тебя в очередной раз спасать.

Мысленно по кирпичику разрушила стенку. Темный подошел. Посмотрел и так и эдак, чертыхнулся.

— Будем надеяться, что перелома нет, и это просто ушиб. Перевернуться на спину сможешь? — кивнула и попыталась поменять свое положение, но задела больной ногой очередной корешок и снова взвыла. — Авантюристка фигова! Не шевелись, сам все сделаю.

Бережно повернув меня попой вниз, Матвей взял меня на руки и без видимых усилий поднял. Оно и не странно, что без усилий, еще на земле пышными телесами я не могла похвастаться, а после нескольких недель кочевой жизни, и та мелкая прослойка подкожного жира, что была в наличии, исчезла с концами. Я обхватила его шею руками, без задней мысли о двоякой трактовке сего жеста, но это не осталось незамеченным пришедшей в себя девушкой. Она скривилась, неумело маскируя злость за болезненной гримасой — какой-то тряпкой она вытирала разбитую мной губу. А нефик было нарываться!

Эмиль постелил одеяло подле костра, куда меня и усадил Вей со всем положенным раненным и болезненным пиететом. Закатал штанину и внимательно осмотрел ногу.

— Назавтра будет отек, красивый такой, сине-фиолетовый. — усмехнулся, — Но тебе повезло, перелома нет, только сильный ушиб. Бандаж сама попробуй поставить.

— Чем? — не поняла я.

— Чем-чем! Тем же самым, что ты и стену у меня на пути выстроила.

— Она поставила стену между вами?

— Да. — кратко ответил смеску темный. Глаза его кузины расширились от удивления.

— А какую? Высокую? Широкую? Видимую или прозрачную? Прочную хоть? — закидал тот вопросами.

— Эмиль, спроси у Вея — он ее тестировал, ему лучше знать. А меня попрошу не отвлекать, мне нужно забинтовать ногу.

И я принялась магичить, услышав напоследок еще один вопрос по поводу того, стоит ли еще та стена. Но больше я не отвлекалась — дело предстояло сложное, это тебе не кирпичик к кирпичику приложить, тут нужно хорошо прочувствовать габариты, ведь сделай я повязку слишком тугой или слишком расхлябанной — толку от нее не будет, а в первом случае, еще больней себе сделаю. Вот потеха-то будет! Только как ее делать? Я задумалась, а потом начала представлять: вот есть эластический бинт, я этим бинтом обматываю себе лодыжку, чувствую, как ткань ложится на кожу, как слегка стягивает ее и боль потихоньку уходит. Заматываю грамотно — нас этому чили на уроках ОБЖ и обязательных лекциях по предоставлению первой помощи. Закрутила, завязала, поправила бантик на узелке и концы засунула под один из слоев повязки.

Открыла глаза. Пошевелила пальчиками на ноге и с удовольствием отметила, что боль от удара почти сошла на нет. Перевела взгляд на попутчиков и улыбнулась — до того у Эмиля и Заф были смешные и удивленные рожицы, что сдержать улыбку было бы преступлением.

— К-как? — пролепетала темненькая.

— А что? Я что-то не так сделала? — ответила я вопросом на вопрос. Внимательно посмотрела на невидимую повязку и представила ее токсично-розовой а-ля барби-долл. Знаю, показуха все это, но какое моральное удовольствие я получила, когда их физиономии вытянулись еще больше. Только лицо Матвея оставалось довольно непроницаемым, и если бы не дернувшийся уголок губ, я бы подумала, что мы вернулись к взаимоотношениям сегодняшнего утра: он презирает меня, а я — его.

— Как ты это делаешь? — взяв себя в руки спросил смесок.