Страница 5 из 104
– Эй, а что тут у нас творится? – недовольный бас тут же разогнал собравшихся. Люди, словно крысы, почуяли неладное и разбежались, а торговцы и торговки вернулись к своим товарам и уткнулись в них. Два амбала подошли к матери с сыном, нависнув будто скалы, один тут же поднял старую шапку и огромной лапищей сгреб все пульки разом.
– Разрешение имеется? – тут же рявкнул другой.
– Ка… Ка-к-кое разрешение? – заикаясь выдавила мать. – Тут же все торгуют и отдают положенный налог. Я, как и все, Жека…
– Как все, да не все, – ухмыльнулся бандит. Он толкнул товарища и оба заржали, словно знали одну маленькую тайну.
– Не издевайся! У меня только погиб муж, мне сына нечем кормить! Вы что не видите?
– Мы-то видим! – нагло ответил Жека и, шагнув вперед, выхватил у Оксаны флейту. Она рванула вперед, словно утопающий за спасительной соломинкой, но грубый толчок в грудь сбил весь пыл.
– Отдайте! – шмыгнув носом, поражённо попросила она. – Иначе я к вашему пойду… к Самому…
– К Самому? – бугай ничуть не испугался. А наоборот, улыбнулся еще шире, закованные в стальные коронки зубы сверкнули. – А ты еще не поняла? Самый сам и запретил тебе это! Он же дал добро на ваше выдворение из трактира! Дура, да, Жлоб?
Второй довольно хмыкнул, кивая.
– Но почему?
– А ты не знаешь? И даже не догадываешься? – Жека явно издевался и радовался чужому замешательству.
– Вернулся ОН! – наконец лицо амбала стало необыкновенно серьезным, а глаза злыми и безжалостными. – Ты понимаешь? Он – его племянник.
Мать побледнела. Руки еле заметно затряслись.
– Отдайте хоть флейту, – тихо попросила она. – Я не буду здесь играть. Обещаю.
– Конечно не будешь, – с этими словами Жека переломил инструмент.
С мальчиком в этот момент творилось странное. В глазах потемнело, он сжал кулаки, чтобы не закричать от злости и обиды за маму. Вместе с тем потемнело и на станции, будто резко упало напряжение в сети. В дальнем конце перрона воздух сгустился в нечто огромное и жуткое. И оно двинулось по Китай-городу, расшвыривая людей в стороны, давя их чудовищным весом, сметая с пути. Крики ужаса и боли заполонили уши мальчика. Монстр приближался, и он явно пришел помочь. Рассчитаться с обидчиками по заслугам. Амбалы с ужасом на лицах попятились. В глазах читался неподдельный страх, и, когда бестелесное чудовище поравнялось с Витькой, он бросился вперед. На Жеку. Бил и бил руками по животу, пока шею не сдавила железная хватка, и пацана потащила вверх неведомая сила. Не было никакого чудовища, пришедшего на помощь. Станция все также осталась освещена, народ торговал и галдел во множество глоток, а бандюки не испугались, лишь замялись слегка от налетевшего на них парнишки. А потом Жека схватил его за горло и поднял вверх, сжимая пальцы.
– Сдохни, урод! – прохрипел все же Ванька, мать попыталась вырвать сына из рук бандита, но ее оттеснил Жлоб.
– Что ты сказал, сучёныш? – разозлился Жека. – Да я твою шею вмиг сломаю!
Но исполнить угрозу не успел. С дальней стороны станции раздались выстрелы и крики. Жека тут же разжал руку. Мальчик упал и зашелся кашлем, и мать все же подбежала, обняла сына, отстранила, осматривая, и вновь прижала к себе. По щекам обоих струились слезы, а Витька еще и кашлял.
– Это… Я не понял! – Жека нахмурил лоб, желваки заиграли на щеках.
– По ходу, выстрелы, – пробасил Жлоб.
– Это я и без тебя усвоил!
Тем временем народ у дальнего края станции, где лестница уходила в переход и находился кабак, заволновался. Затем пулей, перескакивая через три ступеньки, сбежал мужчина, и направился прямехонько к вагону «смотрящего». Жека потянулся к пистолету, заткнутому за пояс сзади, тоже проделал и Жлоб. Окружающие торгаши с опаской поглядывали на оружие, а бандюки готовились отразить нападение на Главного. Но это не потребовалось. В бегущем мужике они узнали своего – небритый, с красными глазами тип отдышался и заговорил с перерывами:
– Там это… Того… Серега Камень… Убили… В натуре!... Прямо в сердце…
– Кто?! – Жека побагровел, и не удивительно: кто-то в обход их пытается наводить разборки на их же станции.
– Да черт их дери... разберет… все внезапно… слишком…
– Скажи нашим, – Жека мотнул головой в сторону поезда. – А мы пока шухер наведем.
Оба амбала, что донимали мать с сыном, побежали к кабаку, а бородатый засеменил к вагонам, где обитали Калужско-рижские.
– Идем! – Оксана поднялась, рывком поставила на ноги тяжело дышащего Витьку и потянула за собой. – Надо уходить. Быстрее!
Мальчик бежал машинально, не понимая, ни куда они бегут, ни зачем. Лишь страх матери передался Витьке. Он прижал мешок с игрушками Дениса к груди и как вкопанный стоял и смотрел на впопыхах собирающую скудные пожитки мать. Мысли не хотели крутиться в голове, ее будто залили чем-то тягучим, что мешало думать. События последних дней и минут никак не складывались, тревожили и пугали. Крупная дрожь била паренька, и чтобы ее не показывать, он крепче сжимал мешок.
Наконец, они выскочили на платформу, где царил полный хаос. Торговцы в спешке сматывали скарб, убегали. В сторону выстрелов бежали бандюки, кто в чем, даже был один в трусах, но с автоматом. От перехода все отчетливей раздавались звуки ожесточенной перестрелки.
Оксана с сыном спрыгнули на пути и торопливо, но стараясь не привлекать ненужного внимания, нырнули в туннель, в его спасительную тьму, которая укроет и спрячет беглецов навсегда.