Страница 23 из 25
Услышав, что он опровергает вслух ее мысли, Эссбора прислушалась, – просто не знала, как поступить, а Кинус продолжил:
— Если сейчас начать нервничать и паниковать, это лишь сильнее навредит, но ничего не исправит.
Понимая неоспоримость и этих слов, Эссбора заколебалась и украдкой взглянула на спутника. Казалось, он был смущен, растерян и искренен:
— Пожалуйста, Эсс, не делай поспешных выводов. Возможно, все что произошло, не просто так… — он запнулся, зная, что больше этого говорить не должен. Помолчав, продолжил, осторожно обходя запретную тему. — Я хочу, чтобы ты верила мне. Я пока не знаю как, но, возможно, есть шанс, что у нас все сложится.
После слов о шансе Эссборе показалось, что Кинус что-то знает или предвидит.
— Шанс? — дочь вождя вскинула на юношу тревожный вопрошающий взгляд.
— Да! — подтвердил авид, и, упреждая дальнейшие расспросы, быстро сказал, — только прошу, не спрашивай какой. Ничего не спрашивай!
— Почему? — все-таки спросила она.
Кинус осторожно взял ее за руку и проникновенно произнес:
— Эссбора, прощу, поверь и не позволяй нашей любви превратиться в кошмар для нас. Нам сейчас нельзя поддаваться мрачным мыслям и отчаянию, иначе будет еще хуже.
Его убеждения были искренны и горячи, и заставили Эссбору поверить хотя бы в это.
Видя, что она прониклась, Кинус осторожно обнял ее и… не встретил сопротивления:
— Эсс, милая, я никогда не смог бы обидеть тебя! — взволнованно заверил он, начав медленно целовать ее.
От его слов и ласк у Эссборы потеплело на душе. Почувствовав себя лучше, дочь вождя стала слабо отвечать на поцелуи раба авида. Потом увереннее и их влечение вновь ожило. Предаваясь ласкам, они снова испытывали будоражащее волнение. Ожившая страсть стерла мрачные и тревожные мысли. Не думая ни о чем, они снова ощущали любовь друг к другу, отключившись от запретов и условностей.
Авиды умели любить искусно и нежно. Эссбора восприняла бы данную близость как чудо, если бы не осознание, что перечеркнула обязанности дочери вождя, и последствия будут ужасны. Боясь думать об этом, она переключилась на мысли о Кинусе, но с ним было так хорошо, что не хотелось сожалеть о случившемся.
Кинус тоже волновался о будущем и тоже старался не думать о нем. Чтобы отогнать мрачные мысли, он материализовал фрукты и напитки, – для авидов материализация была обычным делом. Материализовал маленький фонарик, так как было уже темно. Фонарик, наверное, сказано слишком сильно, – это был шарик, состоящий из света, наподобие шаровой молнии, только маленький. Кинус определил его местоположение посередине купола и оставил висеть сверху, на отведенном ему месте. Авид сделал даже кабинку с душем, временную, на полчаса, вроде цветка из воды, только попрочнее. Если бы он сделал настоящую материальную кабинку, то она не исчезла бы, после того как они ушли, а осталась бы стоять в лесу. Сломать ее можно было бы только механически. Эссбора думала, как счастлива была бы жить с Кинусом в этом куполообразном зале или где-нибудь на другой планете, и ничего больше ей не надо было бы…
Потом они ели материализованные фрукты, пили напитки, – посуда была временная, ненадолго, а угощение самое настоящее.
Они нашли в себе силы не поддаваться отчаянию, и переговаривались хоть и печально, но чуточку шутливо.
— Не ожидал, что дочери вождей так соблазняют… — грустно, но ласково проговорил юноша.
— А я не думала, что авиды так легко соблазняются, — тоже минорно ответила Эссбора.
— Нелегко, — возразил он.
— Неужели?
— Только в особом случае.
— Значит, случай со мной особый?
— Конечно.
— В чем же особенность?
— Их много.
— Сколько?
— Предостаточно
Эссбора вопросительно посмотрела на него:
— И что это за особенности?
— Ну, во-первых, тебя интересует рисование…
— А во-вторых?
— Тебя интересуют авиды.
— И из-за этого я кажусь соблазнительной?
— Конечно.
— И все?
— А этого мало?
— Мало.
— Мне хватило.
— А что еще? — чуть заулыбалась она.
— Еще ты сообразительная.
— Правда?
— Да, умеешь избежать ненужных встреч, — ответил он, неосторожно намекнув, что попытка избежать встречи с отцом завела их так далеко.
— Похоже, только сегодня научилась, — вздохнула Эссбора, уловив нечаянный намек, и загрустила, вспомнив, к чему это привело.
Заметив это, Кинус исправился:
— Извини, Эсс, я сказал не то…
— Да так оно и есть… Мне бы еще избежать свадьбы, на которой настаивает отец, — печально ответила она, — а я ни одного аргумента для отказа не нахожу. — Пару минут она сидела задумавшись.— Отец хочет объединить наше поместье с поместьем Дероуса.
Кинус понял, кто будущий жених Эссборы. «Опять расчет, как же без этого», — подумал он, уточнив:
— Твой жених Дариотт – сын Дероуса, вождя соседнего поместья?
— Да, и если я скажу, что Дариотт мне не нравится, отец не поймет… У визгоров любовь не актуальна, — продолжала она. — И вообще, похоже, что из всех визгоров чувство любви интересует только меня.