Стокгольмский синдром

Слегка запоздало реагируя, парень, собрав все имевшиеся у него силы, оттолкнул Оскара и тупо уставился на него.

– Где… Эндрю? – спросил он и, сморщившись, прокашлялся. Его голос звучал так жутко и хрипло, будто он был зомби из фильмов ужасов, у которого в глотке застрял ком земли. – Где он?

– Чего? Кто такой Эндрю? Ты об этом ублюдке что ли? – лицо Оскара стало красным от гнева, а его руки сжались в кулаки, и Диего невольно отполз от него, боясь, что его друг сорвется в порыве злости. – О, поверь, он получил по заслугам! Да ты не беспокойся, я обещаю, теперь все будет хорошо. Теперь мы все в безопасности. А он... он уже никому больше не навредит. Никогда.

Все мысли разом улетучились. В голове крутились лишь два вопроса: «Что за бред?» и «Как такое может быть?»

Диего почувствовал, как внутри него будто начинает вскипать самый настоящий вулкан. Еле соображая, что творит, он схватил Оскара за грудки и, несмотря на то, что тот был раза в два крупнее его, притянул к себе. То, что говорит Оскар – очередная ложь. Эндрю жив, но эти мерзкие агенты схватили его и, скорее всего, вырубили и следующая их цель он, Диего.

– Ты врешь! Опять врешь! – сипло прорычал прямо ему в лицо Диего. – Что вы с ним сделали? Где он? Я хочу видеть Эндрю! Немедленно!

Оторвав руки Диего от своего пиджака, Оскар схватил его за запястья, пытаясь успокоить парня.

– Понимаю, что отныне у тебя есть веские основания не доверять мне, но в этот раз я говорю правду. Кстати, ты, должно быть, забыл, но этот твой Эндрю со своей шайкой чуть было не разнес всю страну! – он презрительно сплюнул на асфальт. – Диего, очнись! Я прекрасно понимаю, что ты пережил, но совершенно не понимаю твоей реакции. Посмотри, что он сделал с теми людьми в театре, что он сделал с тобой… Господи, Карлос, ты, без преувеличений, выглядишь как ходячий мертвец. Весь в крови, в гематомах, с разбитым носом, и вообще ты чуть копыта тут не отбросил, ты это понимаешь или нет? – увидев, что Диего больше не пытается сопротивляться, Оскар перекинул его руку через свою шею. – А, неважно... все позади. Пойдем, тебе нужна срочная помощь.

Но парень не хотел никуда идти. Он просто не мог поверить во все это. Эндрю… Нет. Это невозможно.

– Ты… ты не прав! – снова вырываясь из рук своего, похоже, что теперь бывшего, друга, возразил Диего. – Он не заслужил такого! Он все это время пытался спасти меня! Он… он жертвовал собой ради меня! 

Оскар замер и в замешательстве уставился на Диего.

– Да-да, ты не ослышался! И, знаешь, если бы не тот фургон… – Диего посмотрел прямо ему в глаза. – Фургон, в котором был ты, то я бы не выглядел так! Ты ведь знал… знал, что я находился в той машине вместе с Эндрю, не так ли? Как ты мог открыть огонь по нам?! Неужели тебе было абсолютно все равно? Я… я не могу поверить. Если бы не вы, то все было бы по-другому! И Эндрю был бы сейчас здесь со мной. Но вы все испортили! А ты… я не хочу видеть тебя больше!

– Нет, Диего, все не так! – Оскар схватился на голову. – Все произошло так быстро… Я говорил! Говорил Маккиннону, что это чревато, но меня не послушали! Пойми, ни он, не я не хотели стрелять по вам, ни в коем случае, мы целились по колесам, думали, так у нас получится остановить машину… И вообще, это этот психопат Эндрю первым начал перестрелку! Нам надо было как-то запугать его!..

– Запугать? Это называется запугать? Из-за вас мы сорвались с моста и чуть не погибли! – Диего закусил губу и еле сдержал себя, чтобы не разрыдаться с новой силой.

– Ага, значит, ты считаешь, что это мы виноваты? – рявкнул Оскар, раздражаясь. – Так получается?

– Да, получается так. Потому что пока я вижу во всем произошедшем лишь вашу вину.

Оскар застыл как статуя.

– Извини, конечно, но ты несешь полный бред, – он взглянул на Диего как на умалишенного и, задумчиво почесав подбородок, заключил. – Черт, кажется, я понял, что с тобой случилось. Я читал об этом… Могу предположить, Карлос, что у тебя… этот, как его… – пытаясь вспомнить вылетевшее их головы название, Оскар защелкал пальцами, – стокгольмский синдром, вот! В таком случае, это все объясняет.

Диего хотел было возразить ему, но понял, что теперь это бесполезно. Он тоже был знаком с этим понятием. А еще он знал, что Алендер до невозможности упрям. И если Оскар всерьез считает, что Диего якобы находится под воздействием синдрома, то ему одному его не удастся переубедить. Сейчас тот видит его примерно так же, как врач перегревшегося на солнце человека, несущего всякую дребедень. Теперь его уже не воспринимают всерьез. Человек, которого он раньше считал своим другом, теперь просто не желает его слушать. Он в меньшинстве.

Заметив, что парень находится в замешательстве, Оскар подхватил его под руку и потащил к фургону.

– А это еще что такое? – воскликнул Оскар, увидев у Диего тот самый странный неснимающийся браслет, о котором сам парень уже давно успел позабыть. – Похоже на передатчик. Это тот придурок его на тебя надел? Какая мерзость… И даже после этого ты все равно продолжишь его защищать, да?

Диего не ответил. Во-первых, с этого момента он больше не хотел его слышать и уж тем более что-либо доказывать, а, во-вторых, с каждым новым предложением Оскара парню все сильнее хотелось хорошенько врезать ему.

 

Им оставалось сделать всего пару шагов до фургона, когда у Диего в кармане внезапно завибрировал телефон. Еле достав его, парень взглянул на экран. Высвечивающийся номер был незнакомым. В любой другой подобной ситуации Диего просто сбросил бы звонок или выключил телефон, но в этом случае что-то подсказывало ему, что лучше будет ответить.

 

– Добрый вечер, – донесся до него тихий и как будто бы подавленный женский голос. – Вы Диего Карлос?