Стокгольмский синдром

Ночь вы­далась нес­по­кой­ной. Ди­его не спа­лось. Ему уда­лось при­кор­нуть на два-три ча­са, но не боль­ше. Раз­ные мыс­ли, до­гад­ки и опа­сения лез­ли в го­лову. От них не­воз­можно бы­ло из­ба­вить­ся. Он пы­тал­ся чи­тать, но стро­ки чи­тались как-то по­вер­хностно, и смысл пос­то­ян­но ус­коль­зал. Он за­варил се­бе то­го са­мого чая, ко­торый так нра­вил­ся Ос­ка­ру, но обыч­но уми­рот­во­ря­ющий, сей­час чай дей­ство­вал на не­го на­обо­рот воз­бужда­юще. Ди­его да­же ду­мал за­кон­чить статью, ко­торую на­чал пи­сать еще до при­хода его дру­га, но сос­ре­дото­чить­ся на кон­крет­ной те­ме бы­ло прос­то не­воз­можно. Па­рень по­нял, что так прос­то от мыс­лей ему не от­де­лать­ся, по­это­му, уку­тав­шись в плед, он вы­шел на тер­ра­су. Прох­ладный ве­тер, дув­ший с оке­ана, мо­мен­таль­но от­резвил пар­ня. Ди­его зев­нул. Не­бо стре­митель­но свет­ле­ло. Сол­нце вот-вот бы­ло го­тово под­нять­ся из-за го­ризон­та. За­меча­тель­но, се­год­ня в офи­се он бу­дет на­поми­нать ско­рее зом­би с си­няка­ми под гла­зами и уби­тым ви­дом, чем од­но­го из са­мых ус­пешных ра­бот­ни­ков агентства. Ди­его за­думал­ся. Как быс­тро же он дос­тиг в этом го­роде приз­на­ния. Воз­можно, ес­ли бы он ос­тался в Нью-Й­ор­ке, то сей­час он, ско­рее все­го, был бы офис­ным клер­ком, раз­но­сящим ко­фе ра­бот­ни­кам, а то и вов­се без ра­боты. Здесь же он впол­не ус­пешно ра­бота­ет жур­на­лис­том: пи­шет статьи для са­мых глав­ных го­род­ских га­зет, а иног­да, ес­ли по­везет, его приг­ла­ша­ют по­учас­тво­вать в той или иной те­лепе­реда­че, плюс, он час­то нап­ря­мую име­ет де­ло с вы­соко­пос­тавлен­ны­ми чи­нами и глав­ны­ми ли­цами го­рода, а то и стра­ны. Ди­его лю­бил свою ра­боту. Она поз­во­ляла ему всег­да ос­та­вать­ся в кур­се но­вос­тей и быть сре­ди лю­дей. Он уз­нал мно­го но­вого с тех пор, как его при­няли в агентство. Бо­лее то­го, нес­мотря на то, что при­ехав сю­да, Ди­его ду­мал, что тут он бу­дет по­мирать от ску­ки, жизнь би­ла клю­чом. Иног­да за весь день, пе­ребе­гая от од­ной ло­кации к дру­гой, у не­го не бы­ло вре­мени да­же под­кре­пить­ся. Но Ди­его это нра­вилось.

Вдруг он вспом­нил об их пер­вой встре­че с Ос­ка­ром. Это бы­ло со­вер­шенно не­лепо. Ког­да Ди­его толь­ко ус­тра­ивал­ся на ра­боту в агентство, то Ос­кар был его на­чаль­ни­ком и по сов­мести­тель­ству нас­тавни­ком. И вот в са­мый пер­вый же день ра­боты Ди­его на­чал с то­го, что про­лил на ра­бочее мес­то Ос­ка­ра ко­фе. Ис­крен­не из­ви­ня­ясь и се­туя на свою бес­печность, Ди­его быс­тро все уб­рал, а по­том ска­зал при­мер­но сле­ду­ющую фра­зу: «На­чинать ра­бочий день с про­кола – моя ко­рон­ная фиш­ка». По­чему-то имен­но эта фра­за за­цепи­ла Ос­ка­ра, и с тех пор он на­чал прис­матри­вать­ся к Ди­его. И вско­ре они уже хо­дили друг к дру­гу в гос­ти, смот­ре­ли спор­тивные мат­чи в ба­ре и про­води­ли сво­бод­ные ве­чера, об­суждая пос­ледние но­вос­ти. Де­ло в том, что Ос­кар один из нем­но­гих жи­телей Пор­тсай­да, кто не от­несся к Ди­его скеп­ти­чес­ки, и ре­шил, что «он – пер­спек­тивный па­рень». Ди­его был без­мерно бла­года­рен ему за это. Ес­ли бы не Ос­кар, то вряд ли он до сих пор ос­та­вал­ся бы здесь, в этом ма­лень­ком го­род­ке. 

Ди­его улыб­нулся. Да, Ос­кар был хо­рошим дру­гом, но по­рой он на­чинал раз­дра­жать его. Нап­ри­мер, че­го сто­ит эта его ма­нера без раз­ре­шения поль­зо­вать­ся чу­жими ве­щами и во­об­ще вес­ти се­бя в чу­жом до­ме как в сво­ем. Или за­час­тую, он ста­новит­ся не­воз­можным скеп­ти­ком и его ста­новит­ся труд­но в чем-то убе­дить. Или... Ди­его поп­лотнее за­кутал­ся в плед. Или, нап­ри­мер, но­вос­ти, ко­торые он при­носит, по­рой ста­новят­ся не­выно­симой но­шей и силь­но да­вят на Ди­его. Как та, ко­торую он рас­ска­зал на­кану­не. 

Па­рень сод­рогнул­ся. На ули­це не бы­ло хо­лод­но, но по его те­лу про­бежа­ли му­раш­ки. Страх и сом­не­ние по­жира­ли его из­нутри. Ди­его по­нимал, что ес­ли бы проб­ле­ма бы­ла раз­ре­шимой, то Ос­кар не стал бы к не­му ид­ти. А тут… Он вспом­нил, ка­ким взгля­дом Ос­кар на не­го смот­рел. С на­деж­дой и… стра­хом. Да. Он был ужас­но на­пуган. Хо­тя Ос­кар, как и Ди­его, был дос­та­точ­но эмо­ци­ональ­ным, он умел дер­жать пе­режи­вания под кон­тро­лем. Но вче­ра у не­го как буд­то все тор­мо­за сор­ва­ло. По­луча­ет­ся, все дей­стви­тель­но так серь­ез­но, как он го­ворил. К стра­ху и сом­не­нию при­бави­лась со­весть. Те­перь они втро­ем да­вили на пар­ня. Не­уже­ли он поз­во­лит се­бе быть в сто­роне, ког­да воз­можно сов­сем ско­ро по всей стра­не нач­нется ха­ос. В этом бу­дет его ви­на, ес­ли он не по­может. Тем бо­лее что вти­рать­ся в до­верие и иг­рать ро­ли у Ди­его дей­стви­тель­но по­луча­лось мас­тер­ски. 

Пог­ру­зив­шись в свои мыс­ли, па­рень не за­метил, как пря­мо под ним что-то про­ис­хо­дит. Толь­ко спус­тя па­ру се­кунд Ди­его ус­лы­шал ка­кое-то от­четли­вое шур­ша­ние в са­ду. Он ос­то­рож­но, ста­ра­ясь не из­вле­кать ка­ких-ли­бо зву­ков, по­дошел к ог­ражде­нию. Ак­ку­рат­но заг­ля­нув вниз, он уви­дел, что что-то или кто-то быс­тро нап­ра­вил­ся в сто­рону ку­хон­но­го ок­на. Ди­его быс­тро, ста­ра­ясь не из­да­вать лиш­них зву­ков, спус­тился на пер­вый этаж. Все бы­ло ти­хо. Но вдруг со сто­роны кух­ни пос­лы­шал­ся шум, как ес­ли бы упа­ло что-то ме­тал­ли­чес­кое, и скрип окон­ной ра­мы. Те­перь он был уве­рен, его хо­тят ог­ра­бить. Ди­его был го­тов к это­му. Он на цы­поч­ках про­шел в ко­ридор, дос­тал из сум­ки элек­тро­шокер и, не спе­ша, от­пра­вил­ся в сто­рону кух­ни. Он ос­та­новил­ся у две­ри. Та бы­ла плот­но зак­ры­та. Ди­его не знал, как бы ему по­пасть в ком­на­ту не­заме­чен­ным. С дру­гой сто­роны бы­ли от­четли­во слыш­ны зву­ки ко­поше­ния и звя­канья ме­тал­ли­чес­ких пред­ме­тов. Ви­димо вор уже проб­рался в ком­на­ту и те­перь пы­та­ет­ся скрыть ули­ки. Вне­зап­но Ди­его по­нял, что на кух­не нет ни­чего важ­но­го и осо­бен­но до­рого­го, по­это­му, ес­ли вор при­шел за день­га­ми или дру­гими ма­тери­аль­ны­ми цен­ностя­ми, то ему при­дет­ся прой­ти в ком­на­ту. Ди­его под­крал­ся вплот­ную к краю две­ри и вы­тянул­ся струн­кой, го­товый по­разить во­ра. Ру­ки дро­жали. Лишь бы шо­кер не вы­пал. 

Тем вре­менем, на кух­не ста­ло по­доз­ри­тель­но ти­хо. Все зву­ки ис­чезли, и ка­залось, что там ни­кого нет. Ди­его прис­лу­шал­ся. За дверью бы­ла аб­со­лют­ная ти­шина как в мор­ге. Па­рень за­вол­но­вал­ся. Кто это по­жало­вал к не­му ночью, да еще и че­рез ок­но? Что ему на­до? Он ли­хора­доч­но со­об­ра­жал, что де­лать даль­ше. Ка­жет­ся, тот, кто за­лез в ок­но, не был прос­тым во­ром, ина­че, по­чему он не по­шел даль­ше в ком­на­ту, ви­дя, что на кух­не ни­чего та­кого нет. Или мо­жет он бо­ит­ся на­тол­кнуть­ся на сиг­на­лиза­цию? Но ес­ли и так, то он бы и че­рез ок­но лезть не стал. Мыс­ли стре­митель­но сме­нялись од­на дру­гой, из-за че­го они пу­тались и плав­но сли­вались в од­ну очень боль­шую мысль. Вне­зап­но Ди­его за­мер и поб­леднел. Он вспом­нил, как Ос­кар вска­кивал со сту­ла и ос­матри­вал­ся по сто­ронам. Ды­хание пе­рех­ва­тило. Пар­ня би­ла круп­ная дрожь. Те­ло его со­вер­шенно не слу­шалось, а в го­лове на мес­те не­дав­них мыс­лей об­ра­зовал­ся ва­ку­ум. Ди­его сно­ва прис­лу­шал­ся. За дверью, как и до это­го, бы­ло ти­хо. По­нимая, что даль­ше ждать бес­по­лез­но и не­об­хо­димо дей­ство­вать, па­рень взял­ся за двер­ную руч­ку. Он глу­боко вздох­нул и, до­гады­ва­ясь, что это воз­можно пос­ледние се­кун­ды его жиз­ни, пред­ста­вил в па­мяти об­раз ма­тери. Бед­ная Люд­ми­ла Кар­лос. Ди­его не знал, что слу­чит­ся с ней, ког­да она уз­на­ет о его ско­ропос­тижной смер­ти. Ско­ропос­тижной и та­кой не­лепой.