За следующей дверью

Вероника расплылась в улыбке, и та не сходила с её лица, потому что следующие несколько минут они наблюдали, как медленно розовеет бледная кожа, как жизнь возвращается в тело. Прошло меньше четверти часа, но никогда прежде время не длилось так нескончаемо долго. А потом Женя открыл глаза.

Из груди Вероники вырвался судорожный плач, и они вместе с Любой одновременно накинулись на парня с объятиями. И тут же отпрянули назад, испуганно вереща.

− Женька, ты в порядке?

− Я не сделала тебе больно?

− Чёрт, Жека, не делай так больше, − выдавил Олег, которого было трудно услышать за визгливыми девичьими голосами.

Чип удивлённо оглядывался по сторонам. Он опустил глаза на собственное тело, с недоумением осматривая разорванную одежду и окровавленную грудь, дотрагиваясь до тех мест, где вгрызались в плоть зубы и когти упыря.

− Я что, был в отключке? Как вы меня вылечили? Я же помню...

Его бормотание прервал Олег, который усмехнулся, обнимая парня. Люба прижалась к Чипу с другой стороны, нежно прильнув к нему и целуя в щёку. Вольгин отодвинулся, и Люба, приникла губами к губам Жени.

А Ника, уткнувшись лицом в рубашку Олега, рыдала в голос.

− Ох, простите, я такая истеричка иногда, − извинилась она.

− Да что там иногда, − хмыкнул Олег, неловко похлопывая её по спине. − Всегда.

− Я тоже рад тебя видеть, − продолжал растерянно бормотать Женя. − Но мне кто-нибудь объяснит, что, блин, случилось? Я думал, что умер. И чего вы все так рыдаете?

И тогда им пришлось объяснить Жене, что с ним случилось, и как получилось вернуть его к жизни. Чип недоверчиво слушал, и, кажется, долго отказывался верить.

− Ты была в Лабиринте? − глаза у Жени были как блюдца.

− Да, − всхлипывая и утирая нос, сказала Ника.

− Гонишь.

− Честно-честно.

− Вы меня просто разыгрываете, − мотал головой парень. − Я, конечно, понимаю, что мы маги, то-сё, но это уже слишком. Я ещё могу поверить, что я умер, но что вы меня оживили...

Он оставался сидеть на полу, обнимая одной рукой Любу. Несмотря на зажившие раны, выглядел он болезненно, да и сам, видимо, чувствовал слабость, раз не пытался подняться.

− Расскажи, что там было? − продолжая крепко прижиматься к Чипу, попросила Люба. Она казалась на удивление мягкой и нежной в это утро. Маленький острый нос покраснел, глаза опухли, но светились от счастья.

Они всё сидели на полу в кабинете. Ника догадывалась, что остальные тоже боятся разрушить доставшееся им чудо, боятся, что это не по-настоящему. Рассказывая о неизвестном существе, встретившем её в Лабиринте, о собственной бабушке и трёх колдунах, о мужчине, закованном в цепи, о снеге и пламени, Вероника сама начинала сомневаться, что это было возможно. Но Женя сидел совсем рядом, живой. С лица Олега долго не исчезала улыбка. Искренняя, простая. Прежде он никогда так не улыбался.

Веронике пришлось собраться с мыслями, чтобы не сбиваться с рассказа. Женя посерьёзнел, Олег тоже внимательно слушал каждое её слово. И когда Ника, наконец, рассказала о пленнике, прикованном к дубу, парни обеспокоенно переглянулись. Люба нашарила отброшенный черепок на полу и присмотрелась к нему внимательнее.

− Обычный, − хмыкнула она.

− А не должен быть? − не поняла её подозрений Вероника.

− Не знаю. Зря ты напоила этого человека, кем бы он ни был.

− Ты думаешь, это один из... богов? − последнее слово Ника прошептала.

− Может быть, − нахмурилась Люба.

− Да вроде обошлось, − поспешил успокоить девушек Женя. − Все живы, даже я. Ник, − он осторожно поднялся на ноги, и все остальные поступили так же. − Спасибо тебе. Я даже не знаю, как выразить свою благодарность. Что обычно говорят в таких случаях? Если честно, то я до сих пор не полностью осознал, что...

Чип не успел закончить фразу. Из коридора донёслись чужие голоса.

− Наиль, я уже предупредила девочку, чтобы она была осторожнее, − сказала Елизавета Романовна.

Олег напрягся, узнав голос своей бабушки. Ника понадеялась, что та говорит по телефону, но все в кабинете отчётливо услышали ответ её собеседника:

− После всего случившегося я сам хочу убедиться. Ты разве не чувствуешь, как всё вокруг дрожит?..

Ручка повернулась на двери, и та приоткрылась.

− Теперь я даже не знаю, − Вольгина в компании Наиля Ренатовича вошла в комнату и замерла, − чего ожидать, − закончила фразу женщина, расширенными от ужаса глазами смотря на Женю.

− Евгений? − пробормотал Бигеев. − Вы разве... не...

− Умер, да, − растерялся Чип. − Но так вышло, что меня оживили.

− Что? − выдохнула Вольгина. Её ледяная маска спала, на лице читалась явная паника.

− Да, но Ника нашла живую воду...

Вероника хотела шикнуть на парня, попросить его не рассказывать, каким образом она достала спасительный напиток, но в то же время понимала, что им в любом случае придётся всё объяснять.

− О чём вы говорите? − сердито проговорила Елизавета Романовна. Чёрные брови решительно сдвинулись на переносице, крылья тонкого носа чуть расширились от гнева. − Что за магию вы применили?

Молодые люди жались друг к другу и испуганно переглядывались, как провинившиеся школьники. Даже заносчивая Люба потупила взгляд. Только Олег выпрямился, вскидывая голову.

− Мы не применяли никакую магию. Мы напоили его живой водой.

Бигеев замотал головой, потирая лоб.

− О чём вы говорите?

− Ника принесла живую воду, − пробормотала Люба.