За следующей дверью

Освобождённая

− Пациент скорее жив, чем мёртв, − послышался чей-то смешок. − Эй, есть кто дома?

Ника заморгала, чувствуя себя беспомощной, как новорождённый котёнок. Сердце стучало тихо и словно неохотно. Кажется, сейчас вовсе замрёт.

− Вы оба − брысь отсюда. Идите, займитесь делом, − прикрикнул знакомый женский голос.

Звуки разносились по комнате и оглушали. Ника попыталась закрыть ладонями уши. Но, кажется, даже кончики её пальцев не дрогнули.

− Хорошо, Надежда Сергеевна, − протянул кто-то недовольно. И с громогласным топотом удалился.

− На место, − скомандовала женщина. − Кто помнит, как её зовут? − прозвучало совсем рядом. Ника мигнула. Перед глазами расплылось непонятное оранжевое пятно.

− Вера, − подсказал третий голос.

Как же раздражает, когда не могут правильно запомнить твоё имя.

− Ника, − просипела она. Шум в ушах проходил. Постепенно возвращалось зрение.

Послышался смех: хриплый женский и задорный юношеский. Третий гость молчал.

Картинка, наконец, стала чётче.

В коридоре квартиры снова собралась странная троица водопроводчиков. Они окружили Веронику и с интересом за ней наблюдали. Прямо перед ней на корточках сидела рыжеволосая женщина в просторной льняной кофте. Она плотно сжала губы и всё пыталась заглянуть Нике в глаза. По бокам стояли уже знакомые странные парни: кареглазый Чип и тот неприветливый тип, что упрямо продолжал называть её Верой.

Чип вдруг хлопнул себя рукой по лбу, схватил Нику под руки. Помог подняться. Проводил до дивана. Девушка мешком рухнула на подушки. С трудом втащила непослушные ноги, прижала к себе. Уставилась на пришельцев, нахмурив брови.

− Вы кто?

− Я Женя, очень приятно, − представился Чип, беззаботно улыбаясь. − И раз уж ты спросила, то мы борцы с мировым злом, − усмехнулся он, присев рядом на диван. − Хотя чаще сталкиваться со скандальными клиентами, всякими приведениями и Тенями.

− Это была не Тень. Ведьма, − поправил второй парень. Ника повернула голову в его сторону. У него было очень странное лицо. Красивое, но уж слишком безжизненное.

Черты его были резкими, словно звериными. Взгляд тяжёлый, холодный. Такой бывает у волка, выслеживающего добычу. И, кажется, он и сам знал об этом сходстве. Может, даже стремился к нему. На шее висел на чёрном шнурке чей-то клык. Из кармана джинсов торчал брелок в виде волчьей лапы. Выглядела как настоящая, отрубленная. Нику передёрнуло от отвращения. Она поспешила отвернуться, но сероглазый, кажется, заметил. Промолчал.

Вероника некоторое время собиралась с мыслями. Так и не собралась. Снова спросила:

− Кто вы такие, и что здесь происходит?

Вероника была почти уверена, что ей не ответят. Снова молча уйдут из квартиры. Оставят в полном недоумении. Но она ошибалась.

− Я Надежда Сергеевна, − назвалась рыжеволосая.

Она села в кресло напротив Ники. Сероглазый парень молчал и представляться не спешил. Решил напустить побольше загадочности или ему просто наплевать?

− Мы пришли помочь тебе, − Надежда достала из кармана своей огромной бесформенной кофты пачку сигарет и зажигалку. Медленно, с наслаждением закурила. Ника недовольно нахмурилась. Эта рыжая могла бы и разрешения спросить. Все же не её квартира. Тот факт, что она спасла Веронике жизнь, не дает право теперь отравлять её же организм. Девушка собралась с силами и встала с дивана. Перешагивая через разбросанные по коридору продукты, прошла на кухню. Порылась на полочках, нашла лишь стеклянную банку. Предложила Надежде в качестве пепельницы. Ника хмыкнула, подумав, как странно выглядят со стороны её действия. Но бытовые проблемы помогали немного успокоиться.

Пока незваные гости о чём-то между собой переговаривались, внутренняя зануда, засевшая в Веронике с раннего детства, уговорила её собрать покупки, валявшиеся на полу. И странно это было − переживать о сохранности десятка яиц, когда минуту назад ты очнулась после нападения безликого чёрного монстра. Но поднимая выпавшие из пакета помидоры и убирая пачку молока в холодильник, Ника чувствовала, как постепенно приходит в себя и собирается с мыслями. Всё почти снова стало нормальным, когда она вернулась в комнату и вдруг услышала следующий вопрос:

− Что ты знаешь о чародействе?

− О нет! − вздохнула девушка. − Вы же не будете убеждать меня, что это всё колдовство?

Надежда Сергеевна повела бровью. Ника ещё раз вздохнула и села на диван, чувствуя, как трясутся ноги.

О потустороннем она знала не больше любого другого человека, даже «Битву экстрасенсов» не смотрела. И вроде бы не было более логичного объяснения происходящему, чем магия, но верилось в это всё равно с трудом. Так в жизни ведь не бывает.

− Ясно. Значит, устроим сеанс ликбеза, раз твоя родня об этом не позаботилась, − заключила Надежда. −  Твоя бабка. Как давно она умерла?

Вероника припомнила, что сама она в то время жила с родителями на Украине. Из рассказов отца Ника знала, что мама сбежала из дома, как только достигла совершеннолетия. Ника всегда была уверена, что мама просто взбунтовалась, как и многие другие в семнадцать лет. Независимость от родителей, новый город, новая жизнь. Подальше от излишне опекающих мам и пап. К тому же, насколько можно было понять из разговоров, баба Вера была категорически против брака своей дочери. Не приглянулся ей чем-то Никин отец.  

Всё, что напоминало о бабушке после её смерти – это запах полевых трав в чашке чая. Воска и сырости – в её квартире. Временами, как например, сейчас, этот аромат становился невыносимым. И не важно, что бабушкины запасы давно превратились в труху. Кажется, стены квартиры надолго пропитались диковинными ароматами.