Обещания

— Лекси, позволь объяснить, — произнес Рик, но я отступила от него, с отвращением глядя на протянутые ко мне руки.

Руки, которые меньше минуты назад лежали на груди моей лучшей подруги.

— Алекса, выслушай! — воскликнула Миранда, Рик бросил на нее предупреждающий взгляд, но она продолжила, с мольбой глядя на меня. — Мы хотели тебе все рассказать...

— How long? — спросила я, на самом деле не желая знать ответ.

Рик нахмурился, а Миранда неуверенно выступила вперед.

— Как долго "что"? — переспросила она и, поймав мой красноречивый взгляд, ответила. — Это случилось месяц назад. На той вечеринке...

Я перестала ее слушать. Она что-то сказала про алкоголь, оправдывая их действия, но мне вдруг стало все равно. Внутри не осталось ничего. Ни обиды. Ни сожаления. Ни гнева.

Развернувшись, я вышла из комнаты, игнорируя их крики, когда они начали спорить. Кажется, Рику не понравилось, что я узнала об этом таким образом. Или ему хотелось держать это в тайне и дальше?

— Алекса, подожди! — Рик сбежал по лестнице, в одних трусах появляясь во дворе. — Александра!

Вывернувшись из его захвата, я быстрым шагом направилась к автобусной остановке. Пару раз он окликнул меня, но я не останавливалась. В глазах жгло от слез, которые так и не полились по моим щекам. Этот подонок не заслуживал ни слезинки.

* * *

— Фрау Битнер?

Я вздернула голову так резко, что хрустнула шея. Пожилой врач вышел из палаты и впервые подошел к нам за последние пять часов.

— Вы можете увидеть мать, — оповестил он мягким голосом, и Луис подскочил на стуле, мгновенно просыпаясь. — Только фрау Битнер. Ваша мать в плохом состоянии. Несколько посетителей ей могут навредить.

Хизер ободряюще сжала ладонь Луиса, и я с благодарностью взглянула на нее. Не представляю, как справилась бы сегодня без помощи этих прекрасных людей. Господин и фрау Мэйси просидели с нами весь день, поддерживая, иногда успокаивая. Но большую часть времени мы молчали и просто... ждали.

Потрепав брата по макушке, я встала и последовала вслед за врачом в палату.  Она была одиночная. Здесь стоял ужасный запах лекарств, но, когда я увидела мать, по моей спине пробежал холодок. Ее обвивало несчетное количество проводков, идущих к пронзительно пищащим аппаратам. Врач разрешил мне подойти, но некоторое время я стояла на месте, не в силах сделать шаг.

Потом, проводя большим пальцем по внутренней части ее неподвижной ладони, я тихо заплакала.

— Wake up, Mum! Please! I need you so much. Wake up... — глядя на родное изувеченное лицо, я молила ее очнуться, ведь мы с Луисом так сильно в ней нуждались. 

Мы не могли потерять еще и ее.

— Фрау Битнер, пора, — в палату заглянула молодая медсестра.

Поцеловав тыльную сторону маминой ладони, я вытерла слезы и вышла из палаты.

— Луис, иди домой, — это были первые слова, сказанные мной на немецком с той самой минуты, когда полицейские сообщили об аварии.

Брат упрямо задрал подбородок, всем своим видом демонстрируя отказ. Я знала, что он никуда не уйдет, и не могла заставлять его сделать это. Мы просто уселись рядышком, настроившись ждать. Хизер принесла нам выданные медсестрами одеяла и заботливо накрыла нас. Луис положил голову мне на плечо и сжал мою руку, но вскоре его хватка ослабла, и он уснул, изможденный безумным днем.

У меня глаза не закрывались. Хизер, несмотря на все мои уговоры, осталась с нами. Адам уехал домой, пообещав утром принести сменную одежду и нормальную еду, потому что больничная еда оказалась неперевариваемой. Меня тошнило после выпитого кофе из автомата так сильно, что пару раз пришлось отлучаться в уборную.

Я полночи просидела, уставившись в одну точку и теребя в руках телефон. Рик звонил до половины второго ночи, но я переадресовала звонки на голосовую почту. Мне не хотелось слышать его объяснений.

Под утро мне стало еще хуже. Около восьми проснулся Луис, и, вместо того, чтобы пожелать ему доброго утра, я, прижав руку ко рту, бросилась в туалет. Меня снова вывернуло наизнанку, хотя в желудке не оставалось ничего, кроме выпитой воды. Ополоснув лицо холодной водой, я закрыла кран трясущейся рукой и вернулась в приемную, но не обнаружила там брата.

— А где Луис?

Хизер сонно взглянула на меня, подтягиваясь.

— Он пошел в уборную, — ответила она, с грустью улыбнувшись. — Как ты, милая?

Я бездумно повела плечами, плюхаясь в неудобное кресло.

— Ты очень бледная, — заметила Хизер.

— Вы тоже, — мрачно буркнула я и чуть улыбнулась, давая понять, что шучу. — Ночь в этих кошмарных креслах — не предел мечтаний, правда?