Русская пляска

В конце марта Родиных ожидал сюрприз. Олега пригласили в нотариальную контору для оглашения завещания деда. Внуку в наследство приходился вклад в одну тысячу новых рублей, теперь у парня появилась сберегательная книжка и большие по тем временам деньги. На семейном совете мама предложила передать одну треть вклада Калерии Петровне.

– Так будет справедливо, – констатировала Анна Сергеевна. – Так будет правильно. Не жили богато и этим не разбогатеешь. Жадным быть нельзя. Жадность – это мерзкое качество. Если бы все люди вокруг были скупердяями, мы бы, сынок, не выжили в военном холодном подвале.

Олег снял со счёта 333 рубля и понёс вдове деда. Калерия Петровна была удивлена и начала отказываться от денег.

– Я не могу уйти от вас, не выполнив волю моей мамы, не вручив вам вашей доли. Мама не поймёт, если не будет выполнено её поручение, – с этими словами Родин положил деньги на стол.

– У тебя удивительная мама! – после паузы сказала вдова. – В этой простой женщине столько благородства, что я порой завидую.

Калерия Петровна взяла деньги и удалилась в другую комнату. Её не было минут пять. Олег сидел в растерянности, не зная, уходить или не уходить.

– А это вам с мамой, это часть наследства, оставленного мне мужем. – Вдова положила перед Олегом семь золотых червонцев царской чеканки.

Родин впервые в жизни увидел золотые деньги, взял в руки. Покрутил, разглядывая.

– Спасибо. Вы очень любезны и благородства у вас не меньше, чем у мамы.

С тех пор женщины подружились, вместе ходили в театры, кино, на концерты, совершали покупки в магазинах. Олег радовался за них и вскоре порадовал маму: купил или, как тогда говорили, достал телевизор «Рекорд», трюмо и новые шторы. Анна Сергеевна вновь начала чувствовать себя счастливой, ощущала себя почти так, как рядом с Павлом, единственным мужчиной в её жизни. Она всё ждала его, часто представляла, что вот сейчас откроется дверь и в комнату войдёт её Паша, но он не шёл и не шёл, не было его на этом свете.

Никто из простых граждан СССР не ждал и не гадал, какой праздник будет у них 12 апреля 1961 года, когда весь мир облетела небывалая новость: человек в космосе! В космосе наш советский парень майор Гагарин Юрий Алексеевич!

К вечеру в Сталинграде собрался стихийный митинг, тысячи людей вышли на Центральную набережную поздравить друг друга, порадоваться за свою страну, страну счастья и побед. От всей души простые жители города выкрикивали: «Слава КПСС! Слава советскому правительству!

Слава советским учёным, конструкторам и рабочим!». Ну как можно было не верить партии, которая вела народ от одной победе к другой?!

Летом, в августе, на орбите был космонавт № 2 – Герман Титов и летал там уже не час, а больше суток. Через год уже два корабля одновременно кружили вокруг Земли, управляли ими Андриан Николаев и Павел Попович. А что хвалёные американцы? Они через месяц после полёта Гагарина совершили суборбитальный полёт, в котором астронавт Шепард был чуть более пятнадцати минут. Вот так-то! Мы впереди! Мы лучшие!

Эта мысль не оставляла советских людей, особенно молодёжь, они верили и стремились к лучшему будущему, не теряя уверенности в завтрашнем дне.

Время шло неумолимо. В 1962 году Олег Павлович Родин получил диплом инженера-строителя и собрался идти на работу в трест «Металлургстрой», но военкомат есть военкомат, он всё видит и всё знает о призывниках. Повестка не заставила себя ждать, опять медкомиссия, и то же заключение: здоров, годен к строевой службе. Олег и не расстраивался, понимал, что служить необходимо, каждый мужчина должен научиться защищать своё Отечество. Но случилось так, что перед самым призывом Родина пригласил к себе первый секретарь Волгоградского обкома ВЛКСМ Геннадий Елисеев.

Да, именно Волгоградского, потому что с ноября предыдущего года Сталинград стал называться Волгоградом. Партия и правительство в борьбе с последствиями культа личности Сталина решили стереть память о вожде народов в душах советских людей и переименовали город тихо, никого не спросив. Просто утром 10 ноября 1961 года главная газета области вышла под названием «Волгоградская правда», а в ней – постановление о переименовании города по просьбе трудящихся.

Непривычно было сталинградцам называть себя волгоградцами, а часть города за речкой Царицей ещё лет десять называли по-старому Вторым Сталинградом. Однако человек ко всему привыкает, привыкли и к новому названию города, к новым названиям учреждений, районов и улиц.

В приёмной комсомольского вожака области Родин ждал недолго, с Геннадием Павловичем, как теперь его все уважительно величали, Олег был знаком давно, ещё по работе в горкоме. Поздоровались по-дружески, похлопали друг друга по плечу, Геннадий перешёл к разговору без предисловий.

– Олег, хочу пригласить тебя поработать в аппарате обкома. Как ты на это смотришь?

– Смотрю хорошо, но меня военкомат на днях оформит в армию. Я и медицинскую комиссию уже прошёл.

– Да? Это для меня новость. Однако погоди, я сейчас же с облвоенкомом свяжусь.

Елисеев тут же договорился с генералом о встрече, на которой два руководителя в основном обсудили подготовку призывников к службе в Вооружённых силах, а позже Геннадий Павлович заговорил о своих кадровых проблемах, в частности, рассказал о призыве Родина. Военком тут же пригласил офицера с данными о призывниках, и не успели собеседники выпить по чашке чая, как майор прибыл с докладом, после которого генерал внёс предложение:

– Конечно, отсрочку вашему Родину дать можно, одна уже была, будет и вторая. А потом что? Третья, четвёртая? Я тут на днях был в Камышине, общались с начальником военного училища генералом Рождественским, так вот он просил меня подобрать хорошего офицера на должность главного комсомольца училища или как это у вас правильно называется, в армии это помощник начальника политотдела по комсомольской работе.

– А у нас секретарь комитета ВЛКСМ высшего военно-строительного училища.

– Вот-вот, а вы говорили мне, уважаемый Геннадий Павлович, что он возглавлял комитет комсомола в горхозе. Так знайте, что одним из пожеланий генерала Рождественского было, чтобы новый офицер разбирался в строительном деле, чтобы курсанты на него пальцем не показывали, чтобы молодёжь с первых курсов с энтузиазмом выходила на стройки города и помогала строить хлопчатобумажный комбинат и крановый завод. Как предложение?

– Предложение ваше, товарищ генерал, очень хорошее, Родин по всем характеристикам подходит. Комсомольская организация Камышинского военного училища стоит у нас на учёте, Олег будет работать под нашим крылом. Есть только два «но»: первое, согласится ли Олег, он у нас всё время трудностей ищет; второе – насколько мне известно, он в армию призывается рядовым.

– Второе «но» исправим мы. У нас есть приказ министра обороны присваивать офицерские звания военнослужащим с высшим образованием, обеспечив им учёбу на краткосрочных курсах. А вот первое «но» – это ваша забота. Думаю, он согласиться. За глупого вы бы меня не просили, а умный сразу поймет все преимущества при таком призыве в армию.

Так что оправляйте Родина служить Родине.

Олег очень обрадовался такому предложению: он отслужит, сняв проблему с призывом, но главное – будет служить офицером, это не солдатскую лямку тянуть, и маму можно будет навещать, да и ей к нему можно будет приезжать, Камышин не за горами.

В начале сентября товарищ Родин принял военную присягу, надел новую форму с погонами лейтенанта и готовился к отправке на курсы усовершенствования политсостава в Киев. Начало занятий на курсах было намечено на первое ноября, и потому молодой лейтенант постигал азы армейской службы на рабочем месте. Комсомольскую работу в политотделе училища курировал заместитель начальника подполковник Андраник Гайкович Бабаян, офицер-фронтовик, который с лета 1942 года до конца войны служил в артиллерийском полку, видел ад смертельных баталий, спасал и хоронил товарищей, встретил в своей жизни сотни, если не тысячи людей с разными характерами, желаниями и устремлениями.