Третий лишний

– Увы, мисс Марвел, даже вся моя фантазия не может вообразить столь яркого зрелища.

В его голосе чувствовалась легкая насмешка, но Лидия ее не заметила, зато от Элизабет не ускользнула.

– И что же дальше? – поинтересовался он.

– Праздник прошел славно и оставил в памяти горожан и гостей Блумсберга самые радужные воспоминания! – закончила рассказ Лидия.

– Радужные воспоминания остались почти у всех, не считая, тех, кто по причине сильного увлечения крепкими напитками ввязались в драку и наутро проснулись с некоторыми повреждениями частей тела и лица, – неожиданно уточнила Лиза и вызвала громкий смех у Алана.

– Ну, как же без этого? – смеялся он. – Вы, наверно, еще забыли упомянуть тех, кто в праздничной обстановке не уследили за своими кошельками, часами и другими ценными вещами?

– Вы правы, мистер Уилсон, к сожалению, и без этого не обошлось, – ответила она, почти игнорируя собеседника и стараясь на него не смотреть, словно разговаривала сама с собой.

Увидев, что подруга перехватила инициативу, Лидия попыталась вернуть внимание к своей персоне.

– Ну, и что! – упрямо и возмущенно воскликнула она, почти притопнув ногой. – Зато столетие Блусмберга получилось красочным и интересным.

– Да, – Элизабет заметила, как рассердилась подруга, – но, увы, люди обладают избирательной памятью,  а иначе как объяснить, что город, основанный в 1802 году неким Людвигом Эйером, в 1872 отпраздновал столетний юбилей?

Лидии нечего было ответить, к ее стыду даже в истории своего города она не сильна и сейчас впервые жалела об этом. Тем временем, Лиза продолжала:

– Разве только что долгой памятью некоторых старожилов города и предпринимательской хваткой нашего мэра, – улыбнулась она, – которые неожиданно вспомнили, что самым первым известным поселением на этом месте была лесозаготовка, построенная в 1772 году Джеймсом Макклюром. Все же столетие звучит более торжественно, чем семидесятилетие.

– Я и не подозревал, что вы такая интересная собеседница! – похвалил ее Ален, и Лидия пришла в ярость.

«Такая тихоня, и на тебе! Кто бы мог подумать?» – разозлилась она на подругу, стараясь мило улыбаться.

Тем временем, молодые люди неспешно шли по главной улице Блумсберга мимо кондитерской «Роттердам».

– Лидия, ты не хочешь купить конфет, о которых говорила утром? – любезно напомнила  Лиза.

– Нет, в следующий раз куплю, – огрызнулась мисс Марвел.

Алан почувствовал возникшее напряжение между девушками и с удовлетворением решил продолжить познавательный диалог.

– А как обычно горожане проводят время вне столетних юбилеев города? – обратился он к Лидии.

– По вечерам мы гуляем по городу, посещали кофейню или наносим визиты знакомым и друзьям. А летом, после воскресной проповеди, устраиваем пикники в парке. Церковь находится тут неподалеку, а рядом расположен городской парк. Если вам интересно, можем зайти туда.

– С удовольствием, – согласился Ален.

Прогулка растянулась почти на два часа. У Лидии, не привыкшей к столь долгим прогулкам, горели ноги, но она не спешила домой и терпела боль почти с христианским смирением, которое раньше ей было совсем не свойственно. Провожая ее домой, Ален шел рядом с ней, оставив позади Вильяма и Элизабет.

В течение недели, которую провели Вильям и Ален в Блумсберге, они каждый день виделись с Лизой и Лидией. Каждый раз, перед тем как выйти из дома, мисс Марвел долго вертелась перед зеркалом и особенно тщательно выбирала наряд. Все-таки мистер Уилсон ей очень понравился.

Когда же настало время молодым людям вернуться в Аллентаун, Лидия и Ален договорились писать друг другу письма. После его отъезда, она долго плакала и даже немного похудела и осунулась.