Страница 40 из 272
В окно врывался шум проснувшегося города. Малика приподняла руку и уронила на подушку. Тело не слушалось. Мысли мелькали и безвозвратно исчезали.
— Давайте-давайте, царапайте паркет, — послышался из коридора недовольный голос. — Царапайте, пока хозяйка не видит. А потом она спросит: ты куда, Таали, смотрел? И что ей ответить?
В дверь постучались.
— Малика! Ты нам нужна, — раздался голос Вельмы.
— Сейчас. — Она с трудом села. — Я сейчас.
Прохладный душ не помог. Насилу одевшись, Малика вышла из комнаты и оказалась в окружении художников. Тяжело дыша и не понимая, о чём они говорят, смотрела на клетчатые рубахи и шапочки с помпонами и думала, что должно быть какое-то средство, приводящее в чувства после безумных ночей Адэра. Таали сообразил, что ей плохо. Взвалил на себя обязанности переговорщика и только поглядывал на хозяйку, ожидая кивка или одобряющей улыбки. Наконец художники разбрелись по гостиничным номерам. Таали побежал на третий этаж — там что-то грохнуло.
— Опять кошмар? — спросила Вельма.
— Не выспалась. — Малика пригладила волосы. — Чем займёмся?
— Цветами.
— Какими цветами?
— Я послушала художников. Они правы. Здесь не хватает цветов. Зря Таали с ними спорит. Нам нужен человек, который будет привозить цветы. А ещё лучше — тот, кто их выращивает.
— Этим займётся Йашуа.
— До чего же ты упрямая! У Йашуа дел невпроворот, а ты хочешь ещё и цветы на неё повесить. — Вельма горячо зашептала Малике на ухо: — Я познакомилась с одним художником…
Малика отшатнулась:
— Вельма!
— Что — Вельма? Он предложил мне позировать. Обещал хорошо платить.
— Личная служанка правителя не может быть натурщицей.
Вельма поправила кружева на лифе платья:
— Я так ему и сказала.
— Скоро за мной приедет маркиз. Шла бы ты к тётке. Таали тебя проводит.
— Я разузнала у художника, где можно заказать цветы.
— Опять ты со своими цветами! Я не успею вернуться до полудня.
— Это недалеко, — упорствовала Вельма. — Мы мигом, туда и обратно. Идём!
Столичным жителям пройти десяток кварталов — плёвое дело, но Малике, которая ходила только по коридорам замка и аллеям в саду, казалось, что дом цветовода находится на окраине вселенной. Миновав пятый перекрёсток, Вельма сникла, отводила глаза и покусывала губы.
Малика сначала ворчала, потом сжалилась над девушкой:
— Прекрати себя корить. Если пойдёшь быстрее, мы успеем.
Прохожий подсказал, как сократить путь. Малика и Вельма двинулись по тропке, петляющей между заброшенными строениями. Пару раз повернули и упёрлись в дом с двумя окнами, смотрящими на улицу. По обе стороны от дома тянулась изгородь из высоких кустарников. В углу входной двери нарисован букет роз.
— Точно здесь? — спросила Малика.
— Точно! — Вельма указала на рисунок. — Это он нарисовал.
— Кто?
— Кто-кто? Мой художник. Ты сегодня как замороженная.
На стук в двери и окна никто не откликнулся. Малика закрутилась на месте. Забраться в такую даль — и зря!
— Наверное, он в саду, — предположила Вельма.
Малика пошла вдоль изгороди. Потеряв надежду что-либо рассмотреть сквозь густые заросли, крикнула:
— Хозяин! Хозяин, вы дома?
— Иду, — послышался звонкий голос.
— Я же говорила, — рассмеялась Вельма.
Через пару минут дверь дома отворилась. Малика невольно залюбовалась хозяином: рослый, статный. Открытое лицо и широко распахнутые зелёные глаза выдавали мягкий нрав.
Держа перед собой вымазанные землёй ладони, молодой человек широко улыбнулся:
— Прошу вас, проходите. — И, придерживая плечом дверь, посторонился.
Пока хозяин бряцал за стеной умывальником, Малика осматривала комнату. По всем признакам в доме жил холостяк. Лампочка под потолком засижена мухами, которые умерли явно своей смертью — от жары и духоты. На израненном ножом столе, рядом со стопкой журналов по цветоводству — чашка с отбитой ручкой и тарелка с куском чёрствого хлеба. В углу чугунная печка, на плите засохшая молочная пенка. На полочке у зеркала нет даже расчёски. На вешалке мужская куртка. В передней стене обитая дерматином дверь.
— Я Лилан.
Малика оглянулась. Упираясь крепким плечом в дверной косяк, хозяин вытирал полотенцем руки.
— А я Малика.
— Хозяйка гостиницы? Наслышан-наслышан. — Лилан направил взгляд ей за спину. — А вас как зовут?
— Вельма, — послышался томный голос.
Малика едва не скорчила гримасу. Стóит встретить красивого мужчину, как Вельма сразу забывает о скромности и гордости.
— Чем обязан? — спросил Лилан.