Страница 116 из 135
Каппадокийцы совещались долго, под персами им жить надоело, но и в успехе антигонова дела они изрядно сомневались. Среди знати не было единодушия. Те аристократы варваров, чьи земли располагались восточнее реки Галис, продолжали смотреть в сторону персов, хотя столица сатрапии, Газиура, ныне пустовала без высокого начальства. Западные вожди все же решились предоставить Монофтальму около пяти тысяч воинов, из которых две тысячи пришли конными. Ни стратеги эллинов-союзников, ни старшие гетайры не верили в надёжность этого отряда, но Антигон искренне радовался приобретению. Ещё бы не радоваться. На безрыбье-то. Пафлагонцы ответили отказом, а из Гераклеи, дорийской колонии, Леонната едва не пинками выдворили, обидев и обозлив неимоверно. Гордые дорийцы спешили не отстать в высокомерии от своих дальних родичей – спартанцев.
Зато пришёл отряд из Синопы, милетской колонии. Этот город обладал автономией, подобной той, что персы предоставили его метрополии, формально подчиняясь сатрапу Малой Каппадокии. Впрочем, сей сатрап, Митробазан, погиб при Гранике, а нового Дарий не назначил. Пятьсот гоплитов и около тысячи пельтастов пополнили войско Антигона.
Последним с запада подошёл Кен, который привёл новые пополнения: конный отряд лидийцев и ещё две тысячи наёмников, в основном из Вифинии.
Теперь войско союзников лишь немногим не дотягивало до тридцати тысяч человек. Уже что-то, хотя персы по-прежнему подавляюще превосходили их числом, да и надёжное ядро македонян оставалось совсем небольшим.
Антигон узнал о дерзком деянии Лагида уже в конце лета, вовсю занимаясь укреплением Анкиры, причём птолемеевы труды едва не пошли прахом. До верховного стратега смог добраться лишь второй из двух отрядов гонцов, отправленных предусмотрительным Лагидом с разницей в несколько дней. Первый так и не дошёл до цели, сгинув где-то по дороге, вероятно, вырезанный горцами, польстившимися на лошадей.
– Ну и ловкач, Лагид, – только и оставалось протянуть Пердикке, когда веселящийся, как мальчишка стратег-автократор сообщил ему новость.
– А что это нам даёт? – недоуменно спросил Кен, ещё не вникший в ситуацию.
– Как что? Встретим Дария, как Леонид Ксеркса, – ответил Пердикка.
– А чего бы Дарию переться в Киликию? Где ему там развернуться? Персы простор любят, – не сдавался Кен.
– Нам надо двинуться туда пошумнее, – сказал Леоннат, – тогда он просто пойдёт за нами. Ему же нас надо разгромить, вот он и станет искать встречи.
– А вот я иначе думаю, – возразил Кен, – он хочет себе всю Азию вернуть, потому пойдёт прямиком на Сарды. А там Митрана, большой любитель открывать гостям ворота.
– Он не оставит нас у себя за спиной, – уверенно заявил Антигон, – не пойдёт. Вернее, пойдёт, если не будет знать, что мы в Киликии. Леоннат прав, надо побольше шуметь о нашем выступлении. Прямо сейчас и начинать.
В семнадцатый день метагейтниона голова союзнической колонны миновала самое узкое место прохода, где кто-то из древних возвёл каменные ворота с участком стены, упиравшейся в отвесные склоны. Здесь, на протяжении двадцати стадий, можно было идти всего по три человека в ряд.
Антигон, ведущий коня в поводу, как и все гетайры, сберегавшие лошадей, вступил под древнюю арку без опаски: давно уже разведчики и авангард проверили всю округу на десятки стадий вперёд. Противника не было. Никто не сторожил перевалы, никто не пытался обрушить камнепад на колонну, медленно ползущую по дну глубокого ущелья.
На некотором удалении от ворот дорога расширилась, и её пересёк быстрый ручей.
– Это Кидн, – сказал проводник из каппадокийцев, – здесь его перешагнуть можно, а в море впадает уже полноводная река.
Антигон присел у ручья на корточки, зачерпнул горстью воды, выпил.
– Холодная, аж зубы ломит. Но вкусная, чистая.
Он стянул с головы шерстяной берет-каусию, смочил затылок, шею, поплескал на лицо.
– Жарко. Окунуться бы целиком...
– Не советую, – покачал головой проводник.
– И то верно, – согласился стратег, – в такую студёную воду лезть, судьбу искушать... Да и некогда.
Он снова надел берет, растянул его края пошире, пряча глаза от солнца. Воины, подходя к воде, наполняли флаги и бурдюки.
– Теперь легче идти будет, – сказал проводник, – дальше дорога все шире.
Идти действительно стало легче, и, хотя до выхода из ущелья было ещё далеко, это расстояние войско, несмотря на накапливающуюся усталость, протопало быстрее.
Семьдесят лет назад здесь прошли эллины, наёмники Кира Младшего, претендента на персидский трон. Шли на войну, в которой потерпит поражение и сложит голову Кир, но их, эллинов, так никто и не сможет победить. Ни персидские стрелы, ни гигантские расстояния Азии. Мысль об этом не покидала Антигона и его товарищей. Пожалуй, каждый эллин, ступая на этот путь, вспомнил хотя бы раз о славном походе десяти тысяч. Вспомнил и задумался: "А где будет конец нынешнего Анабасиса? И каким он будет?"
И вот, наконец, Тавр остался за спиной. Перед Антигоном раскинулась обширная плодородная долина, Киликия Равнинная.
– Куда теперь, господин? В Тарс? В Адану?
Антигон приказал разбить "правильный" лагерь. С валом и палисадом. Здесь уже следовало держать глаза открытыми.