Демоны внутри

он слег; не встать ему более“.

Псалтырь, 40:9

      Я дёрнулась в сторону, из-за чего ударилась о стекло и открыла глаза. Опять приснился кошмар. Стоило задремать на несколько минут, и вновь этот непонятный сон, в котором нет чудовищ, лишь темнота вокруг и чувство пустоты, ужаса. А потом кто-то хватает меня за запястье, я не чувствую это, как если бы меня коснулся человек или мертвец, — это что-то совсем иное, необъяснимое. Нечто хватает и тянет вниз. Не вижу ни его, ни куда я проваливаюсь. И так каждый раз, стоит мне закрыть глаза. Ни звуков, ни образов. Лишь одна непроглядная тьма.

      Футболка прилипла к спине. От ужаса щемило в груди, дыхание сбилось, знобило. Руки казались ледяными. Я потёрла лоб, который, вдобавок ко всему, саднил, и виновато посмотрела на сидящую рядом пожилую даму, та же испуганно пялилась на меня: видимо, я вскрикнула перед тем, как проснуться, а она не знала, как на это реагировать.

      — Милочка, у вас всё хорошо? — спросила она, скорее всего, из вежливости.

      Извинившись, я схватила рюкзак, пролезла в проход и, подойдя к водителю, дождалась первую же остановку, чтобы оказаться на улице. Августовский горячий ветер не согрел, хотя казалось, что на тебя дуют из огромного фена. Остановка пустовала, я оглянулась по сторонам и поняла, что до общежития ещё минут тридцать-сорок идти пешком. Вздохнув, решила, что, может, оно и к лучшему. Может быть, если вымотаюсь настолько, что к вечеру буду валиться с ног, то хотя бы эту ночь мне ничего не приснится. Удивительное чувство, когда все вокруг сетуют, что им ничего интересного не снится, а ты мечтаешь лишь о том, чтобы снов вообще не было.

      Вокруг стояла тишина, так свойственная этому району, полному частных домов с бассейнами и маленькими собачками у владельцев. Солнце то и дело скрывалось за серыми тучами, прогноз погоды в телефоне говорил о том, что ночью будет сильный дождь с грозой, если ветер не поменяет своего направления. Надеюсь, что не произойдёт потопа, как несколько лет назад, когда дожди превратились едва ли не в тропический ураган и затопили половину штата. Я закинула чехол с тренировочным оружием на плечо, как можно удобнее размещая его рядом с рюкзаком, в котором лежала сменная одежда. В такой жаре лямки натрут кожу быстрее, чем успеешь спохватиться.

      В наушниках играло какое-то радио, выбранное наугад из списка интернет-радиостанций, существующих по всему миру. Вначале кажется, что это бессмысленное занятие, но порой можно наткнуться на действительно стоящие композиции, о которых бы иначе никогда не услышал, просто потому, что в твоей стране они не модные.

      Я остановилась на перекрёстке, намереваясь уже перейти улицу, когда меня достаточно грубо окликнули:

      — Эй, Белоснежка! — голос принадлежал главному школьному хулигану — Рою Малкену — верзиле, которого, несмотря на всю дарованную физическую силу, бог обделил мозгами. Кто-нибудь, подарите ему сказку о Белоснежке, пусть он поймёт, как ошибается в своих убеждениях на тему её внешнего вида.

      Едва не взвыв от жалости к себе, я собрала всю волю в кулак и обернулась, потому что иначе меня бы догнали и заставили обратить на них внимание. За его спиной маячили двое из троих его лучших друзей: Майер и Крис. Все четверо, несмотря на увлечение американским футболом, не гнушались вести более чем нездоровый образ жизни, от чего складывалось впечатление, что им больше нравилось выбивать всякому на их пути к цели зубы и ломать кости, при этом не нарушая закон.

      — Чего ты тут забыла? — Рой подошёл ближе и навис надо мной. Разница в росте позволяла. На его фоне я выглядела просто крошечной. Если честно, на фоне Роя любой был бы крошечным и жалким. После того, как я отказалась с ним встречаться, он не упускал всякой возможности поиздеваться надо мной.

      — Тебе-то какое дело, Малкен? — поинтересовалась я, хмурясь. Я всё ещё не отошла от кошмара, к тому же, хронически не высыпаясь, выглядела сейчас не лучшим образом: синяки под глазами, осунувшаяся и бледная. Всем своим видом я вызывала жалость. Но только не у Роя и его дружков.

      — Да вообще-то это моя территория, мелкая, — ухмыльнулся он, воинственно складывая руки на груди.

      — Ты её как пёс, что ли, пометил? — поинтересовалась я, разворачиваясь и желая продолжить путь домой, но меня схватили за плечо и развернули обратно, заставляя снова посмотреть в глаза.

      — Не зарывайся, красотуля, — буркнул он. До него, видимо, дошло, что ему нахамили, но он не мог решить, как на это будет правильно отреагировать.

      Ещё бы: стоим посреди улицы, в элитном жилом районе. Если я закричу, то кто-нибудь наверняка вызовет полицию, и парням будет худо. Проблема только в том, что мне совершенно не хотелось тратить ни нервов, ни времени на все эти выяснения отношений. Ни с ними, ни с шерифом и его людьми.

      — Малкен, что ты от меня хочешь? — спросила я напрямую, вынимая второй наушник из уха в знак уважения, хотя в это не было необходимости — он такой жертвы с моей стороны не оценит.

      Рой задумался, явно не рассчитывая на то, что я не начну разговор с ним по душам, вместо того, чтобы начать отбиваться и ругаться.

      — У тебя же завтра день рождения? — наконец поинтересовался он. — Раз мы встретились, то почему бы не отпраздновать его в нашей компании? Прямо сегодня и начнём.

      Дружки, заслышав о потенциальной возможности выпить, согласно закивали. Я окинула взглядом троицу, понимая, что если сейчас откажу, то меня силой потащат за собой. Малкен не хуже дикого зверя почувствовал мою неуверенность и теперь сделает всё, чтобы добиться своей цели. Полагаю, в своих фантазиях он уже перешёл к лапанию моего тела и жарким поцелуям где-нибудь в подворотне или даже в его комнате.

      — Нет желания, — отозвалась я на предложение, едва сдерживаясь от того, чтобы поморщиться. Уже собиралась развернуться и попробовать снова идти в сторону школы, но Малкен схватил меня за рюкзак и дёрнул на себя. Я скорее автоматически сорвала с плеча чехол с тренировочным мечом и попыталась врезать ему под дых, чтобы отбить окончательно всяческое желание иметь со мной хоть какие-то дела, но меня обхватили руками и оторвали от земли так, что теперь я лишь дёргала ногами и злобно шипела, пытаясь вырваться на свободу.

      — МАЛКЕН!!! — зарычала я, когда Крис как можно осторожнее разжал мои пальцы, чтобы забрать чехол. — Я убью тебя, если ты не прекратишь так делать! Опусти меня на землю!

      — Какая забавная Белоснежка и лёгкая, как гномик, — попытался, видимо, сделать комплимент Рой, но за сказанное получил от меня локтем под рёбра. Да, я не отличалась высоким ростом, но обзывать меня гномиком — это уже за гранью. Пожалуй, все, кроме Малкена, знают, что женщины у гномов бородаты и мало отличимы от маленьких дровосеков.

      — Опусти меня на землю, Малкен, — повторила я, морально готовясь к тому, что вечер я проведу в полицейском участке для выяснения обстоятельств драки с этим идиотом. — Или я за себя не ручаюсь!

      Громила лишь хохотнул и теперь взвалил меня на плечо, словно модный аксессуар, не забыв при этом придерживать мой зад рукой.

      — Ну, раз ты не против, то пошли, красотуля, — объявил план своих действий Малкен и действительно пошёл вверх по улице. Процессию замыкали его прихвостни. Я несколько раз ударила Роя по спине и даже обозвала парочкой совсем уж нецензурных слов, но это не возымело никакого эффекта. Майер и Крис улыбались, корчили рожи и даже сделали пару фотографий на нашем фоне. Не завидую я им, если Анна, моя сестра, узнает об этом. Их всех ждёт самая страшная из возможных смертей.

      — Малкен, в последний раз тебе говорю — спусти меня на землю! Иначе… — я не смогла договорить, потому что меня оборвали самым наглым образом его дружки.

      — Иначе что? — поинтересовался Крис, помахивая моим чехлом, в котором был меч. — Ты будешь топать ножками и плакать?

      — Или укусит! — предложил свою версию дальнейшего развития событий Майер.

      — Или же будет страстно царапать ему спину! — подхватил Крис.

      Я закрыла лицо руками, понимая, что их понесло не в ту степь. Сейчас я точно узнаю обо всех их эротических фантазиях.

      — Или… — неожиданно Майер замолчал. Видимо, идей не осталось, что я буду делать.

      — Или вас четверых ждёт разговор с директором, — долетел до нас строгий выкрик с противоположной стороны улицы.

      Кому принадлежал голос — я узнала сразу и даже поблагодарила Небо за то, что это именно этот человек, а не кто-то другой. Роберт Станиславский, наш школьный библиотекарь, отличался спокойным нравом и удивительной дипломатичностью. Окажись на его месте кто-то другой, Рою и его друзьям было бы точно несдобровать.

      Господин Станиславский захлопнул дверь машины и теперь направлялся в нашу сторону.

      — Вот же ж блять… — отозвался Малкен на его появление, понимая, что его серьёзно обломали. — Чего вам? Я книжки сдал ещё перед каникулами, — друзья расценили это смешной шуткой и загоготали.

      Библиотекарь был едва ли выше Малкена, но серьёзно уступал ему и его друзьям по физическим данным. Всё, что у него было в данном случае, — авторитет и право говорить от имени моего опекуна — директора школы, в которой я и Рой с друзьями учимся.

      — Мистер Малкен, будьте так любезны, опустите мисс Казадор на землю. Ей явно не нравится то, что вы творите, — Станиславский поправил очки. Крис и Майер стояли за его спиной, готовые, в случае чего, дать отпор тщедушному мужчине.

      — Кто вам такое сказал? Мы прекрасно проводим время. Правда, милая? — Рой окончательно развернулся к библиотекарю и демонстративно похлопал меня по заду, за что получил мой недовольный вскрик и очередную порцию боли в районе его почек, которые я попыталась ему выцарапать.

      — Опустите Казадор на землю, Малкен! Я что, неясно выразился? Мне казалось, что у меня нет акцента, — Станиславский сделал шаг в нашу сторону, но Рой решил, что выполнить требования будет слишком скучным делом. Он всегда недолюбливал библиотекаря, поэтому не упускал случая над ним поиздеваться, хотя потом и получал выговоры со стороны руководства школы. Родители громилы исправно появлялись в кабинете тёти Маргарет каждый месяц. Не знаю, как они заглаживали вину своего сына перед преподавательским составом и школой, но Малкен каким-то чудом учится у нас уже второй год.

      Станиславский нахмурился, понимая, что Рой меня так просто не отпустит.

      — Малкен, вы хотите проблем? — опасно тихим голосом поинтересовался он, делая ещё шаг в нашу сторону, от чего Рой снова отступил.

      Я чертыхнулась. Видимо, всё-таки придётся кричать.

      — А вы мне что, угрожаете? — в ответ рассмеялся Малкен. Обернувшись, я увидела, что Майер снимает всё происходящее на камеру телефона. Если Станиславский попробует применить силу по отношению к этому идиоту, то его ждут большие проблемы.

      — Я просто не могу понять, на что вы рассчитываете. Вы намеренно выводите меня из себя и явно ждёте, что я вас хорошенько вышколю, — вздохнул Станиславский, глядя между тем на меня. Или мой зад. Стоило мне об этом подумать, как я покраснела. Теперь хотелось врезать и ему тоже.

      — А вы мне, походу, угрожаете? — усмехнулся Рой и неожиданно опустил меня на землю, но опомниться не дал — задвинул за спину, где меня уже поджидал Крис.

      — О, ну если вы расцениваете мои слова как угрозу, то, вероятно, угрожаю. Вы же понимаете только язык силы, Малкен, а мне неожиданно ужасно захотелось отвесить вам пару подзатыльников, — библиотекарь подошёл к верзиле вплотную, и теперь они буквально пожирали друг друга недобрыми взглядами.

      — Ударите меня — и встретимся в суде, — улыбнулся Рой недобро. — Мои родители — адвокаты, и вам придётся хорошо раскошелиться, чтобы выплатить мне компенсацию за моральный и физический вред.

      — Поверь, это будет стоить тех денег, после того, что я с тобой сделаю, недоносок, — неожиданно огрызнулся Станиславский.

      — А ещё вас вышвырнут с работы, и хрена с два вы устроитесь куда работать, — продолжил Рой, наблюдая за тем, как библиотекарь неожиданно изменился в лице. На секунду, я готова поклясться, я увидела растерянность, но мужчина почти сразу взял себя в руки.

      Вздохнув, он пригладил волосы и посмотрел на меня, видимо, прикидывая, как выкрутиться из этой ситуации.

      — Как и вас, мистер Малкен, вышвырнут из школы, потому что вы слишком много себе позволяете.

      Неожиданно в его кармане зазвенел сотовый.

      — О, а вот и Маргарет Дэвис. Признаюсь, очень вовремя, — Станиславский продемонстрировал экран Рою. Действительно, входящий от директора школы. — Сами расскажете ей, что вы тут творите?

      — Да пошёл ты, — Рой сплюнул библиотекарю под ноги, развернулся и быстрым шагом пошёл прочь. Друзья поспешили за ним, успев сунуть мне в руки мой отобранный ранее чехол. Прощаться, понятное дело, они не стали.

      Господин Станиславский взял меня за руку и повёл к машине, отвечая на звонок тёти. Рассказывать он ей ничего не стал, лишь упомянул, что неожиданно встретил меня, поэтому немного задержится, но всё в порядке, и та может ни о чём не волноваться. Я послушно села в машину на переднее сидение, закинув рюкзак с чехлом назад. Библиотекарь не предложил мне воспользоваться багажником, видимо, задумавшись, как обычно, о чём-то своём. Он частенько пребывает где-то в высших сферах, поэтому знаменит своими фантастическими рассеянностью и неуклюжестью: с грацией спотыкается обо всё вокруг, если зачитается книгой на ходу.

      — Пристегнитесь, — напомнил он мне перед тем, как завести двигатель. А после отнял руки от руля и положил мне на плечо, глядя прямо в глаза. — Они вам ничего не сделали? Нигде не болит? Он неотёсанный олух, такой и руку сломать может — не заметит.

      — Нет, не волнуйтесь. Всё нормально, — кивнула я. Плакать не хотелось. Подобное поведение со стороны Роя по отношению ко мне открытием не было, впрочем, сегодня он побил все рекорды собственной наглости и хамства. — Он просто пытался продемонстрировать симпатию по отношению ко мне.

      Я решила не вдаваться в подробности наших с Роем отношений, просто потому, что это бессмысленно. Если честно, я сама не понимаю, что он ко мне испытывает над данный момент времени: делает ли он это всё из желания навредить, или продолжает… кхм… ухаживать в столь странной форме. Примерно представляя количество мозгов у данного индивида, тяжело понять сразу, что у него на уме. И Станиславскому лучше об этом не знать.

      — Я-то думал, что он решил вас похитить, — грустно улыбнулся библиотекарь и переключил коробку с «паркинга». — Пришлось бы искать рыцаря на белом коне, чтобы он вас спас.

      — Вы на своём чёрном порше неплохо справились с задачей, — хмыкнула я и театрально вскинула руки вверх, закрывая лицо. — О благородный рыцарь, благодарю вас за своё спасение.

      — Только не вздумайте меня целовать, мисс. Не думаю, что Маргарет одобрит подобного рода благодарность. Но от чашки холодного кофе я бы не отказался.

      Я захихикала в кулак. Мы частенько со Станиславским дурачились, изображая героев разных книг. Если честно, несмотря на разницу в возрасте, мы дружили. Он появился на пороге кабинета директора подавать документы на работу спустя несколько месяцев после того, как я переехала в Штаты после трагической гибели отца. Тогда я практически не разговаривала на английском, и тётя, решив, что раз мы оба — новенькие в этой стране, то должны поддерживать друг друга. Благодаря ему я выучила язык, к немалому удивлению окружающих, библиотекарь оказался невероятно эрудированным человеком. Более того, с каждым разом складывалось впечатление, что он едва ли не гений во всех смыслах этого слова: знает несколько языков в совершенстве, прекрасно разбирается во многих науках. Но при всём при этом, в его резюме значится лишь окончание экстерном Брауновского университета, что-то связанное с литературой.

      Да уж, Станиславский обожает книги и чай. Я частенько находила его в расстроенных чувствах на рабочем месте, разглядывающим очередную уничтоженную кем-нибудь из учеников книгу. Каждую потерю школьного книжного фонда он воспринимает едва ли не как свою собственную.

      Сунув руку в карман, потом в другой, я вскрикнула, охнула и чертыхнулась. Станиславский затормозил так резко, что если бы не ремни безопасности, то я точно бы улетела вперёд.

      — Что случилось? — он испуганно посмотрел на меня, не понимая причины моей паники.

      — Нам нужно вернуться, я, кажется, обронила наушники, — застонала я, в уме ругая себя за только что произошедшее.

      — Мисс, мы не будем никуда возвращаться, — нахмурился библиотекарь, снова заводя машину.

      — Я уверена, что они лежат где-то рядом с тем местом, где Рой взвалил меня к себе на спину, — упрямствовала я, хоть и понимала, что это бесполезно.

      Библиотекарь вздохнул, поправил очки и бросил на меня неожиданно раздражённый взгляд, от чего я замолкла. Он прав. Возвращаться туда — вверх глупости. Рой и его друзья, скорее всего, где-то рядом. Да и не факт, что мои наушники вообще не у них. Не помню, что слышала, как они выпали.

      — Я куплю вам новые, если вас это утешит, — донёсся до меня тихий голос Станиславского. — Но сначала я должен завезти документы нашему юристу.

      — А… — протянула я. Теперь ясно, как он меня нашёл. Точнее, он не искал меня. Дом мистера Холла был в нескольких кварталах отсюда, насколько мне помнится. Что ж, теперь можно не волноваться на тему, что за мной следит наш библиотекарь. — Не стоит. Эти были просто… Я купила их себе на день рождения. Да и старые ещё работают, — попыталась объяснить ему я.

      — Тогда тем более нужно купить новые, — подмигнул мне Станиславский, паркуя машину около выкрашенного в светлые тона двухэтажного коттеджа, с идеальным газоном и смешным, совершенно не свойственным для такого серьёзного человека почтовым ящиком в виде динозавра.

      Я вышла вместе с библиотекарем из автомобиля. Миссис Холл делает прекрасные лимонады, а сегодня они будут очень кстати.