Страница 76 из 83
- Тогда не лучше ли будет вернуться? – мягко спросил странник.
- Не лучше, - яскино лицо пылало, но голос был твёрд.
- Но стоит ли идти в Антйоррэ? – Милранир на рыжую каннку не смотрел, изучал горизонт. – Кеория – последний оплот верных и верящих – не манила ли тебя все эти годы?
- Ты-то откуда знаешь это?
- Вот уж, право, тайна! С тобой достаточно поговорить полчаса, как уже всё ясно, а мы уже полдня в пути!
Ясс вздохнула.
- Кеория… Кеория – мечта, грёза. Я не могу так сразу.
Странник от души расхохотался.
- Тебе нравится усложнять?
- Нет. Мне нравится разбираться во всём постепенно. Теперь же, после всего, что ты рассказал, - в особенности. Я хочу увидеть – своими глазами! – и попытаться понять.
- Ну не знаю, - задумчиво протянул Милранир. – С одной стороны, это не лишёно смысла. С другой – не в твоих устах.
- Это почему ещё? - возмутилась Ясс. – Я не так уж глупа, как про меня говорят!
- Я, как ты знаешь, не имел возможности слышать, что о тебе говорят. Но я – вижу тебя. Ты не из тех, кто склонен к раздумьям и медленному осмыслению, ты – человек чувства, эмоции. Оттого иногда кажется, будто тобой легко управлять, но это – мнимая лёгкость. Твои реакции, их причины и следствия – непредсказуемы.
- То ли обругал, то ли похвалил, - хмыкнула рыжая каннка.
- Ни то, ни другое. Просто обозначил – на будущее.
Кони их мирно трусили по заброшенной, отчасти заросшей дороге. Милранир настоял, что через Энкаибрэн ехать пусть и скорее, но, во-первых, опаснее встречами, во-вторых, скучнее. Казалось, вторая причина была для странника весомее.
Яркие солнечные дни порой оканчивались дождливыми вечерами, но Милранир был бесценным спутником: он умел выбирать подходящие для ночлега места, умел разводить костёр даже в самую сырость.
Дороги он тоже выбирать умел. Вместо полей и рощ Энкаибрэна он вёл их сквозь лес пусть и не такой древний и чародейский, как Ястринэнн, но не менее живописный. Ясс заворожено рассматривала незнакомые ей прежде деревья и растения, расспрашивала Милранира об их свойствах. Угадывала птиц по голосам и – подражала им, как учил её когда-то Арамано. Это было как прозрение: быть живой – приятно, что бы там не творилось вокруг и в душе. Просто жить, ничего не загадывая. Ни на завтрашний день. Ни вообще. Мир принадлежит тебе – потому что, на самом деле, не принадлежит вообще никому. Ты просто пьёшь его дыхание, зачёрпывая горстями из потока времени, и постепенно сама становишься им же, частью его…
Как ты говорил, Гэлл-урос, дорога всего одна? Может быть, ты всё же ошибся? Потому что мои дороги столь причудливо сплелись в клубок, и даже такая как я не могу не видеть, сколь они различны, и как больно от этой попытки слить воедино несовместимое.
***
Он вёл их чудными дорогами, тайными тропами, какие и в звёздносветном Ястриннэн не часто встречаются. Порою казалось, что они заблудились, что ломятся, не разбирая дороги в густую чащу, но – через несколько шагов всегда становилось ясным, что путь – верный. Кони упрямились, не хотели идти, но старик всегда умел их уговорить парой звучных фраз на Древнем Наречии. Ясс смеялась и повторяла. Она вообще как-то очень быстро стала старательно подражать новому знакомцу. Её захватило радостное возбуждение – уже не предвкушение, как в первые дни, а весёлый азарт и упоение происходящим. Даже хмурый вид Рони не мог бросить тень на открывшееся её сияющее юной бирюзой небо, в котором – она чувствовала – вот-вот раскинется радуга от края горизонта до края…
- Ясс! – Ронья, кажется, давно уже дёргала её за рукав. – Да послушай же меня!
Они стояли на каменистой площадке у небольшого, бившего из-под камня родника с ледяной водой. Милранир уже ушёл вперёд, а девушки задержались, чтобы наполнить флягу.
- Что ты… что мы делаем?
- Идём в Антйорро, как и собирались.
- Ты уверена? Мы уже заплутали так, что даже обратно домой дороги не найдём.
- Милранир выведет, - Яска беспечно пожала плечами. – Ты что не видишь: он в этом лесу как дома.
- Он? Он-то да! А мы? – Ронья шептала, но так яростно, что это мало отличалось от крика.
- Я верю Милраниру.
- Я вижу. Ты ему не просто вершишь, ты как помешалась, ты… как околдована им!
- Рони, не говори ерунды. Пойдём лучше скорей – а то не догоним.
Лошадей они вели за собой: Гейдэ забрал урос-бродяга, Гнедок остался с Яской. Рони, путаясь в длинной юбке, едва успевала за сестрой, она не привыкла к такой жизни. Ясс вдруг осознала, что ей это неожиданно приятно. Вот это вот непонимание, неумение и неловкость, которое прекрасная и во всём успешная Рони чувствовала сейчас. Всю свою жизнь она привыкла быть в тени сестры, все они в Яшмете всегда отставали от Роньи хотя бы на шаг, на полшага. Это было – казалось – естественным ходом вещей и в голову рыжей каннки и мысли не закрадывалось, что может повернуться как-то по-другому. Ронья – наследница, краса и гордость. Она, Ясс – безумица, бродящая в холмах, ненужная и бесполезная всем кроме… Арамано Ярренвейна, думать о котором было впервые не больно. Нет, она не забыла – ничего не забыла, в памяти и в душе осталась чёрная яма, глубокий затягивающий омут – просто она как-то научилась его обходить. Выбирая непривычные прежде пути. А, может, с ней сделалось что-то – во время того продолжительного полузабытья или после Чёрная Каньа сотворила что-то, когда её из этой болезни выдернула.
А теперь, теперь пришло её время. Теперь не Рони, а она лучше чувствует и понимает происходящее. Теперь она – всё время обгоняет сестру на полшага, на шаг, на несколько шагов, и та, спотыкаясь, не разбирая дороги, пытается следовать за ней…