Страница 185 из 187
— Ишь ты, — Мариетта фыркнула, с грустью понимая, что сломя голову бежать следом, дабы погреть уши, ей не положено по статусу. Что, по сути, совсем не мешало ей хорошенько додумать сложившуюся ситуацию, за развитием которой главные вергенские сплетницы жадно наблюдали уже некоторое время.
— Вот штерва, — тихо, словно опасаясь быть услышанной объектом обсуждения, прокомментировала Идан. — Щего в ней эдакого шишкать-то можно?
Воистину, женская зависть была темой совершенно особенной, заставляющей позабыть обо всем, кроме нее. Именно она заставляла злые языки оживать, додумывая все новые и новые подробности, даже если истина была им совсем неведома.
— Гвен! Ты пытаешься сбежать? Это же смешно!
Она замерла у дома с закрытыми ставнями, позволяя приблизиться к себе, и обернулась, в нитку сжимая губы.
— Смешно? — переспросила она. Тихо, но с легко угадывающейся злостью. — Что ты себе позволяешь?
— Хотел подарить тебе, — он протянул вперед прежде спрятанную за спиной руку.
Роза. Густо-красная, словно кровь, но шипы, угрожающие настоящими царапинами, обрезаны. Гвен дернула подбородкам, отгоняя ненужные мысли и круто развернулась, возобновляя путь.
— Да подожди ты! — парень вновь сорвался с места, перегоняя ее и продолжая идти дальше уже спиной вперед, пристально глядя в глаза.
— Я тебе все давно сказала, Гаррет, — сдалась она через четыре пройденных дома. — Оставь меня в покое.
***
25-ю годами ранее
Едва впустив меня в дом, Астрид тут же набросила на мои плечи теплую шаль и подтолкнула к камину. Я покорно опустилась в кресло, но тремор в конечностях все не думал проходить, и причиной ему был вовсе не холод.
Два с половиной года. Меня не было здесь целых два с половиной года. В сравнении срок не так велик, но в этом мире в любой из этих сотен дней могло произойти все, что угодно. Абсолютно все.
Шурша платьем, в комнату вернулась Астрид и всунула мне в руки горячую чашку. Пальцы приятно заныли, согреваясь, и я с немой благодарностью отпила, не обращая внимания на то, что напиток все еще обжигает язык и небо. Чародейка села в соседнее кресло, расправила юбку на коленях, нервно потеребила ткань, прежде чем наконец заговорить:
— Где ты была? Нет, постой, я знаю... Не нужно было спрашивать. Просто... Почему?
Боль от с трудом проглоченного кома была по-настоящему физической.
— Я... не хотела... Астрид... Это просто... ошибка... ужасная...
Губы задрожали, и я быстро спрятала их за почти опустевшей чашкой.
— Значит, ты не сбежала, — ее глаза как-то испуганно округлились.
— Сбежала? — дрожащим голосом переспросила я. — Так вот что все решили? И... Иорвет тоже?
Его имя с горечью скатилась с языка. Конечно же, именно это он и подумал, а как иначе? На что еще ты рассчитывала? Он ведь сам сказал, что ты сбежишь, едва получив возможность.
Я подняла глаза на побледневшую Астрид и снова спросила:
— Он тоже так решил, Астрид?
— Да, — она нервно дернула подбородком, глядя в огонь, а не на меня.
— А что потом? — я тоже перевела взгляд на пляшущие язычки пламени. — Расскажи мне, пожалуйста. Он вообще... захочет меня видеть?
— Я нечасто видела его после этого, — начала она немного помолчав. — Он искал тебя. Не хотел верить, что ты вернулась домой. А через пару месяцев признал это. Он... злился. Стал жестче, грубее, страшно порой было смотреть, это замечали все, даже Саския. С ним стало трудно. Через год Нильфгаард пересек Яругу. Свободное государство не могло стоять в стороне, и Саския снарядила армию в поддержку силам Севера. И они победили.
Она не сказала "мы". "Они". Мне вдруг стало очень неуютно от мысли, что ей пришлось вытерпеть, оставаясь в Вергене во время третьей войны с Нильфгаардом. Хорошо, если некоторые горожане просто звали ее "шпионкой черных".
— Значит, все хорошо? — я слабо улыбнулась, пытаясь выбросить эту мысль из головы.
— Хорошо, — ее голос приобрел оттенок отчуждённости. — Но большей кровавой бани Север еще не видел. С таким количеством погибших в бою и после это трудно было вообще назвать победой...
Она замолчала, стиснула пальцы на деревянных ручках кресла.
— Астрид, — дрогнувшим голосом позвала я. — Почему ты не продолжаешь?
Она опустила голову и прикрыла лицо ладонями.
— Я думала тогда, — едва слышно прошептала она, — что лучше бы тебе не возвращаться, где бы ты ни была...
— Астрид, — от стали в моем голосе испугалась даже я сама.
— Он мертв, Гвен, — она убрала руки от лица и посмотрела, наконец, прямо на меня. — Мертв.
Тишина продлилась несколько минут.
— Гвен, — Астрид поднялась из кресла и мгновенно оказалась передо мной. — Не молчи, прошу...
— Почему?
— Что?
— Почему люди все время говорят "он погиб в бою как герой"? — глухо спросила я, подняв на чародейку глаза, но увидела только размывающиеся пятна. — Какая разница, как он погиб? Это вернет мне его? Это изменит хоть что-нибудь? Чем было бы хуже для него умереть в собственной постели в старости? Рядом со мной, с детьми...
Меня дернуло вперед, а следом лицо уткнулось в мягкую ткань и оборки.
— Плачь, если надо, милая... Плачь...
***
— Почему ты так упорно меня отвергаешь?
— Потому что мне сорок семь, а тебе — двадцать шесть, и это притом, что ты метис. Достаточно? — она прибавила скорости, стремясь обойти его.