Свой-Чужой

Кречет всегда был самой маленькой базой повстанцев, так что его Астра ненавидела меньше остальных. Но сама идея собрать несколько сотен бойцов Сопротивления в ограниченном пространстве и надеяться, что про это не пронюхает полиция, — авантюра похлеще покушения на президента Метрополии. И всё же такие базы существовали. Не от хорошей жизни, конечно. На них находились в основном те, кто уже попал в чёрные списки полиции и числился в колониальном розыске. Жить в городах и селениях таким бойцам было небезопасно. На базе же они имели крышу над головой, еду, возможность тренироваться и общаться с единомышленниками.

Руководство Сопротивления отлично понимало все риски, которые несут подобные базы, потому их число строго ограничивалось тремя. И каждая принципиально отличалась от двух других.

Фабрика была оборудована в стволе заброшенной шахты, с воздуха не просматривалась вообще, с земли вход на её территорию также было ещё поискать. Не спасло.

Кречет, напротив, ни от кого не скрывался, представлял собой небольшое поселение с заводиком в центре. Из заводских труб постоянно струился лёгкий дымок, в поселении бурлила жизнь. Несколько улиц из одно— и двухэтажных домишек, администрация, магазин — всё как полагается. Только вот этого поселения до недавнего времени не было ни на одной карте. И странного заводика с дымящимися трубами было не найти в реестрах колонии. Городок-призрак.

Не так давно Рингу удалось внести его в официальную статистику. Кречету придумали название Лемниската, поместили на его эмблему горизонтальную восьмёрку и даже заводик умудрились подчинить империи местного рудного миллиардера Энгельберта Томили. Каким образом Ринг всё это провернул, оставалось загадкой, но база получила официальный статус и внешне вела понятную обыденную жизнь. Но это внешне. На самом деле все, кто жил на территории Кречета-Лемнискаты, состояли в Сопротивлении. Это была единственная из баз, где, не таясь, могли жить семьями, там даже были дети. Представить себе такое на душной подземной Фабрике было сложно.

И всё-таки Астра не чувствовала себя в безопасности даже здесь. Пользуясь своей свободой передвижения, она старалась появляться на повстанческих базах исключительно по необходимости, сама же предпочитала жить в Терране, Руте или каком-нибудь из поселений, у очередного сторонника их дела.

Но сейчас обстоятельства вынудили её приехать в Кречет. Самое главное дело, которое предстояло сделать, — доказать, что Астра Нова жива. За то время, что она залегла на дно, появилась масса слухов и домыслов, которые колониальные власти активно подогревали. Коротко, смысл их сводился к тому, что хотя тела девушки на Фабрике и не нашли, но она мертва и Сопротивление лишилось одного из своих самых харизматичных лидеров.

Перво-наперво показать, что это не так, надо было своим. Потом записать видеообращение, и уже вся колония узнает, что Астра Нова по-прежнему не даст спокойно спать Метрополии.

Ну и, разумеется, на разгром Фабрики должен быть дан какой-то ответ. Какой именно, предстояло обсудить на общей встрече. Тоже здесь, на Кречете.

Ринг подкинул Астре пару мыслей, каким должен быть ответ Сопротивления, но сам, как обычно, не поехал. Куча повстанцев в розыске на ограниченной территории — в таком месте ноги Ринга не будет никогда. Разве что в крайнем случае.

Астра хорошо помнила первую встречу с Рингом. Она тогда жила в Терране и уже года два как вступила в Сопротивление. Посодействовала её подруга по кличке Крыса.

Правда, серьёзных задач у неё не было, так, шпионить по городу, наблюдать за постовыми, быть индикатором настроений молодёжи. И вот, в один прекрасный момент, ей передали, что с ней хочет встретиться важный человек. Она не знала о Ринге вообще, потому крайне удивилась. Они встретились в одном из кафе. Так же сидели в уголке и пили кофе. Ринг долго болтал ни о чём (совсем не в его стиле), расспрашивал Астру о её жизни. И потом прозвучало оно. Предложение.

— Мисс Нова, я... мы все хотим от вас... хотим, чтобы ваша революционная борьба вышла совсем на другой уровень.

— Что-что? — Астра ничего не поняла, но внутри всё сжалось. Уж не хочет ли он ей предложить работу вроде той, которой занимается Крыса?

Ринг примирительно поднял руку:

— Я уверен, что моё предложение вам понравится. Видите ли... Все мы, Сопротивление, все, кто ему сочувствуют, хотим лишь одного. Независимости и благополучия для Шарры. К сожалению, не все это понимают. Метрополия пытается выставить нас головорезами, которые устроят хаос, как только придут к власти.

Астра кивнула. От Континентальной пропаганды и правда иногда закладывало уши.

— Я хочу, — продолжил Ринг и тут же поправился: — Мы все хотим, чтобы нас не боялись обычные люди. Те, ради кого мы сражаемся.

— И как этого добиться?

Казначей улыбнулся и демонстративно оглядел Астру, ту её часть, что выглядывала из-за стола:

— Есть несколько способов, и все мы попробуем. Но вам, мисс Нова, я хочу предложить стать одним из наших лидеров.

— Что? — Астра поперхнулась кофе. Она была даже не в боевой бригаде, мелкая-мелкая сошка. Если бы не знакомство с Крысой, её не факт что вообще бы взяли в повстанцы.

Ринг спокойно дал ей прокашляться и продолжил:

— План в следующем. Вы становитесь нашим номинальным лидером. Подчеркну, номинальным. Вы сможете участвовать в круглом столе руководителей, сможете продвигать свои идеи и решения. Время покажет, насколько они окажутся дельными, возможно, постепенно ваши позиции укрепятся. Я даже уверен, что так произойдёт. Но пока мы берём вас не за это. Вашей главной задачей будут обращения от имени Сопротивления к народу и Метрополии. Во время революции, несколько лет назад, мы перегнули палку. Сопротивление боятся. А вы, Астра, внушаете доверие. Я уверен, что если вы станете нашим... я бы назвал это пресс-секретарь, Карет настаивает на определении «говорящая голова», но давайте привыкать. Если вы станете одним из лидеров, доверие к нашему движению многократно возрастёт. Вы не тот человек, которого будут бояться, но тот, кому будут сочувствовать.