1. Зeлёные Сoзвeздия

- Ой-ёй! – наигранно восклицает мама. – Я слышу, кто-то ползёт ко мне! Неужто, это злобное существо с Марса пришло за мной?

Я прислоняюсь к обратной стороне стола. Не перестаю улыбаться, но сердце бьётся часто, будто я действительно на сверхсекретном задании в тылу врага. Несколько секунд в комнате тишина. Потом я падаю на спину и втаскиваю тело в прорез между ножками и ящиками стола.

Передо мной два холмика маминых коленей, а в прорези между ними и планкой стола виднеется сияющее лицо. Вверх ногами, а я всё улыбаюсь.

- Какой милый монстрик с Марса, - улыбается мама.

А я уже смотрю на испещрённое дерево обратной стороны планки стола. Полы рубашки раскинулись по паркету, мои амулеты, щекоча, ползут по груди и устремляются на пол, но цепочка натягивается, и они виснут в районе подмышки.

- Скучаешь? – слышу я голос мамы, и её ручка снова скользит по бумаге, выписывая какие-то необходимые определения из книги. Готовится так, будто не в лагере детям читать будет, а на научном симпозиуме.

- Немножко, - отвечаю я. – Я просто сейчас много думал… и решил прийти.

- И о чём же думал мой маленький монстрик с Марса? – спрашивает мама.

Я хмурюсь, стараясь подобрать нужные слова. Запах мамы, такой близкий, умиротворяющий. Но и настораживающий.

- Мам, я с детства ношу дедушкин амулет и твой крестик, - сказал я.

- Ага.

- Мам, скажи, а зачем ты мне его подарила? – никак иначе я не могу сформулировать свой вопрос.

- Я тебе его не дарила, глупенький, - улыбается голос мамы. – Я тебя крестила, а когда крестишь ребёнка, ему нужно купить крестик. Вот мы и купили.

- А зачем ты меня крестила? – спрашиваю я.

- Ну как зачем. Так положено. Мне тогда на работе некоторые подружки говорили, что стоит крестить малыша, пока он маленький. Вдруг ты умрёшь, тьфу-тьфу, конечно. Мне сказали, что все некрещёные дети обязательно попадают в ад, в такое местечко, которое называется Лимб. Представь. Вот я и крестила.

Я снова ищу формулировку. Есть одна, но какая-то она резкая, поэтому я опять начинаю издалека:

- То есть, вы с папой так решили, потому что вокруг все говорили о Лимбе?

- Ну да. Просто, так положено. Все люди так делают. Ну знаешь, как праздник новый год. Собираются, наряжают ёлку, отмечают, дарят подарки. Вот и новорожденных детей положено крестить.

Я опять думаю и задаю прямой вопрос:

- Мам, как ты думаешь, Бог и правда есть?

Ручка на секунду замирает, и мама молчит, а потом произносит с улыбкой:

- Какие серьёзные вопросы тебе в голову пришли. – Потом снова молчит. – Ты задумался над этим вопросом после кораблекрушения?

Я ловлю эту ложную догадку и принимаю за основу.

- Ага! – отвечаю. – Мне просто интересно, во что ты веришь? Ты меня крестила, но в доме нет ни одной иконы. Поэтому я не понимаю. Дедушка с бабушкой же не верят, да?

- Да, - говорит мама. – Они росли в такое время, когда верить нельзя было, вот поэтому и неверующие. А что касается меня… Я никогда не задумывалась над этим вопросом. То, что я крестила тебе в детстве – не показатель моей веры. Я сделала этот обряд скорее… из любопытства. Положено было, вот и сделала. Если ты хочешь знать, как часто я обращаюсь к Богу в трудные минуты, вот отвечу что ни разу. Я как-то больше надеюсь на свои силы.

Я испытываю облегчение.

- То есть, ты думаешь, что после смерти нас ничего не ждёт?

Мама снова молчит, прежде чем ответить, а я играю пальцами с проводом от светильника, чьи лучики под стол почти не проникают.

- Ну почему же. Может, и ждёт. Ты не отчаивайся. Умрём – и увидим. Я думаю, что какое-то продолжение всё-таки есть.

Но я чувствую, что мама говорит это лишь потому, что боится меня напугать, разочаровать, разбить надежду. Сама она вряд ли верит в продолжение жизни. Шестое чувство зелёного ребёнка подсказывает мне.

- Мам, - осторожно спрашиваю я. – Можно я сниму крестик и оставлю только амулет?

- Это твой крестик. Ты вправе делать с ним всё что хочешь, - твёрдо отвечает мама, и мне становится ещё легче.

- И ты нисколько не расстроишься? – спрашиваю я.

- Почему я должна расстроиться? - почти смеётся мама.

- Ну не знаю. Подарок же.

- Это не подарок. Это просто амулет, который я купила тебе в церкви. Я не придаю ему столь серьёзного значения, чтобы ругаться за его исчезновение. Ты можешь верить во что хочешь. В Бога, в Будду, в Аллаха, можешь не верить ни во что. Это твоё право.

Мне становится легко на душе.

- Я люблю тебя, мам, - говорю я. И эти слова могу произнести только одному человеку на земле. Если бы папа был жив, то – двум.

- Иди сюда, мой маленький монстрик с Марса, нежно произносит мама и отодвигается в кресле. Я подтягиваюсь за планку стола и оказываюсь прямо у неё на коленях. Она обнимает меня и целует в щёку рядом с носом.