Страница 61 из 142
Мне хорошо, и я не стесняюсь.
Никто же не видит.
Позже в комнате я отцепляю с шеи крестик и убираю его в шкатулку, где храню все старые и важные для меня вещи.
На мне остаётся лишь амулет Природы.
***
Когда Володька входит в дом, он с отвращением морщится. Ещё бы, повсюду разливается вонь жарящейся курицы. Мне тоже не по себе. Со ступенек слетает мама, видит тётю Свету и Володьку, и впопыхах произносит:
- Здравствуйте! Проходите к диванам. Мы сейчас будем накрывать на стол. Извините, я тут всё бегаю. Но через минуту буду ваша! Никита, усади пока гостей.
С этими словами мама скрывается за дверью в кухню. Я вижу растерянное выражение лица тёти Светы и закрываю за ней дверь.
- Так, ребята, - тихо шепчу я. – Играем по их правилам. Если сказали – обед, значит – обед. Вы пришли рано, они не успели толком ничего приготовить, но думают, что целью сегодняшней встречи будет именно обед. Нажраться, посмеяться и разойтись.
Тётя Света снимает обувь и проходит на диванчик за стол в гостиной. Она немного адаптируется к обстановке, и садится.
- Ты должен был сказать, что есть серьёзный разговор, - говорит она. – И что обеды всякие не нужны.
- Это вы сами ей всё скажете, - говорю я. – Я вчера еле-еле поведал о вашем визите.
- Да ты говоришь как галантный кавалер, - улыбается тётя Света.
Я смущённо улыбаюсь и плюхаюсь в кресло, мысленно слышу, как Володька здоровается с Каштаном, хотя рассматривает сервиз на столе.
- Как вы собираетесь начать разговор? – шепчу я.
- Увидишь, - подмигивает тётя Света.
- Ох, - я откидываюсь на спинку и тревожно смотрю в потолок. – Она не поймёт. Особенно, когда вы скажете, что зелёные дети часто умирают.
- Они не просто часто умирают, - хмуро заявляет Володька. – Они вообще редко доживают до шестнадцати лет.
Я хлопаю себя по лбу.
- Кажется, разговор сегодня не задастся.
- Погоди-погоди, - тётя Света машет руками. – Вот именно это твоей маме узнавать сегодня не обязательно. Сегодня достаточно, чтобы она поняла, что ты не такой, как все. Информация должна приходить постепенно.
- Хоть это… - но не успеваю договорить, в гостиную уже вносят чашку с картофельным пюре.
Мама ставит её посреди стола, при этом улыбка вот-вот разорвёт губы. Я верю в искренность этой улыбки, гостей у деда не было давно.
- Ну что же вы суетитесь, - машет руками тётя Света. – Мы могли же просто попить чаю.
- Ничего-ничего, - машет руками в ответ мама. – Гостей мы давно не встречали.
- Давайте я хоть вам помогу, - находится тётя Света.
- Это замечательная идея, мам! – восклицает Володька. – А Никитос мне пока покажет свою комнату.
- Да-да! – соглашается моя мама. – Никита, ну-ка проведи Володе экскурсию.
И я провожу. Показываю комнату, хотя у Володьки был в его обители лишь раз, и то, когда тётя Света вносила его в комнату после неудачного путешествия по уровням. Моя комната Володьке почти неинтересна. На компьютер он даже и не смотрит, хотя тот является главной атрибутикой моей берлоги. А вот лестница на крышу привлекает его внимание. И вот мы уже чешем подошвы босых ног о черепицу, двигаясь к Каштану.
Как тебе живётся тут, брат? – спрашивает Володька, задрав голову, посматривая на крону Дерева.
В общем и целом не жалуюсь, - приветливо отвечает Каштан.
Никитка тут тебя не обижает? – Володька косится на меня, и я просто покатываюсь со смеху. Смеётся и Каштан.
Никита и мухи не обидит. Он хороший ученик, - говорит с любовью Каштан.
Мы ещё болтаем с Каштаном о пустяках. Кажется, здесь Володьке нравится больше, чем в моей комнате. А потом мама зовёт нас за стол.
***
- Наш Никита устраивает причуды, поэтому не ест некоторые блюда, - улыбается мама, накладывая себе пюре и цепляя куриное крылышко. Стол уже заставлен посудой настолько, что она вот-вот упадёт. Рядом с курицей Эйфелевой башней возвышается бутылка красного вина. Я не знаю, можно ли вино зелёным детям, но предполагаю, что нет. Очень даже нет, потому что его запах вызывает во мне тошноту не хуже чем готовящийся шашлык.
Бабушка с дедушкой остаются в кухне, в гостиной только мы четверо. А жаль. Дедушка бы пришёлся к нашей трапезе как нельзя кстати. Он бы служил связующим звеном между мамой и семьёй Морковкиных.
Передо мной стакан с апельсиновым соком и салат из помидоров и огурцов. Сок желтеет и у Володьки. Взрослые налили по бокалу вина. Мама продолжает верещать о том, что я не ем мясо и накладывает пюре Володьке. Братишка тревожно снуёт взглядом от тарелки ко мне. Он хочет отказаться, но не знает как.