Страница 100 из 142
- А я уже слишком взрослый, чтобы выбирать с кем жить. И из вашего дома не уйду даже за порог. И что вы сделаете? Шваброй вытолкнете?
Некоторое время дед идёт, сгорбившись, к дому, который ещё так далеко. Я готов подхватить любую сумку, но он не даёт. А потом задаёт совсем необычный вопрос:
- И кто же такой, этот Повелитель?
Я теряюсь.
- Ну… это как бы объяснить. Тёмная Сила. Ну, всё равно, что Дьявол, - отвечаю.
- И он давно хочет тебя убить, - говорит дед.
- Да… - и тут до меня доходит, я даже улыбаюсь догадке. – А, ты боишься, что навлечёшь какое-то проклятие на дом? Не волнуйся. У этого чудика счёты только со мной. Вас он не тронет.
Внезапно дед отпускает сумки и резко оборачивается. На лице двигаются скулы, в глазах ненависть или грусть.
- У него счёты только с тобой! Но тебя он убивать не хочет!
- Ну, он как бы боится меня, - пожимаю плечами.
- Поэтому он убивает мою дочь, да? Убивает твою маму! Но она-то причём? Проклятый-то ты!
- Ну получается, да, - мне становится не по себе от этого разговора. – К чему ты вообще клонишь?
И тут дедушка произносит это:
- Я не знаю, кто такой Повелитель и есть ли он вообще. Но получается, что это ты убил свою мать.
***
Я бегу по склону и не смотрю назад, да и дедушка меня даже ни разу не окликнул. Ветер хлещет в лицо, стараясь сорвать с головы салатовую кепку, под ногами жалобно пищит трава.
Мысли о матери не покидали всю ночь. Я не хотел признаваться себе, что это из-за меня она погибла, уговаривал, что нагоняю на себя панику. Но дедушка сказал это за меня. Я - проклятие нашего рода. Меня нужно было убить.
Капает дождь.
Я уже далеко от дома.
Прячусь от холодных августовских капель в нору под дубом. Не знаю, чья она, но хозяин покинул жильё уже давно. Я помещаюсь внутри лишь сидя, со всех сторон земля, я будто замурован в гробу. Но мне так и надо.
Я плачу в темноте и хочу умереть или раствориться в сущности Природы, как говорит Володька. Я не хочу жить дальше, будучи убийцей. Если бы меня не было, мама была бы жива, а может и папа остался бы. И они жили бы долго и счастливо без меня.
И вдруг тьма вокруг меня начинает шевелиться. Я никого не вижу, но всей кожей ощущаю сущность существа, которое вновь пришло ко мне.
***
Конечно, папа был бы жив! Что за рассуждения! – говорит Тёмная Сила. Чернота вокруг дезориентирует, я будто внутри утробы Повелителя Карих. Хорошо, что сюда достают корни Дуба. Они питают меня энергией, поддерживают сразу, как только чувствуют присутствие Тёмной Силы.
Я цепляюсь за корни всей сущностью и, собрав силы свои и Дуба, ору:
- Пошёл вон отсюда!!!
Ну хватит уже играть в прятки с самим собой, - говорит слащавый голос Тьмы и перед моим мысленным взором на секунду возникает искривлённое лицо Оле-Лукойе. – Пора вспомнить. Не зря же умерла твоя мама. Проводи аналогии, избранный мальчик. Думай. Вспоминай.
Я вспоминаю только занавески, которые колышутся на окне летней ночью…
НЕТ!
Маму убил случайный пожар!
Я виноват только в смерти Каштана.
Ой, ну какие же вы люди прямо не могу, - смеётся голос Повелителя. – Давай я вспомню за тебя.
- Убирайся отсюда!
У меня три зонтика, ты же знаешь, - говорит Тёмная Сила. – Помнишь тот скрытый? Белый. Он предназначен для особых деток, которые видят кошмары. Я раскрываю зонтики и рассказываю истории. И вот сегодня моя история.
- Я не буду слушать! – кричу я, и затыкаю уши.
Глупыш, я у тебя в голове. Как и все эти Дубы, Ясени, Тополя. Тебе придётся слушать меня волей-неволей. Однажды жил-был маленький малыш по имени Никита.
Изо рта вырывается писк, я весь скукоживаюсь. Ни за что на свете я не смогу заглушить голос внутри моей головы.
Никита очень любил своих родителей, но когда ему было пять, его отец заболел страшной болезнью. Врачи не могли помочь ему, и через год он умер… хотя не должен был.
Я вспоминаю редкие проблески. Мама плачет и приговаривает: Всё шло хорошо, и вдруг сердце останавливается.
Даааа, останавливается, - вторит голос Тьмы. – А всё почему? Потому что той ночью его маленький сынок подкладывает папе свинью.