Страница 101 из 142
Я стою в углу своей детской комнаты. Привычные фиолетовые обои с мишками и дельфинчиками, в углу – письменный стол, заваленный игрушками. Прозрачные занавески качает лёгкий летний ветерок. Кровать у меня большая, полутораспальняя, я в ней как в океане. Сколько же приключений придумано в недрах складок одеял и простыней.
Папа уже давно в больнице, мы с мамой одни. Она сидит рядом, на её коленях книжка про Оле-Лукойе, а я в зелёной пижамке с синими васильками. Я – совсем малыш. Господи, какой же я маленький, неужели я таким был? Ручки – тонкие, ножки как перекладина, которую накануне точил дед. Я как Пиноккио.
Малышу спится, но он внимательно слушает маму, потому что любит сказки, любит её, любит Оле-Лукойе. И будет любить его ещё примерно пять минут, до того, как добрый старик превратится в кошмар, преследующий всю оставшуюся жизнь.
Я не хочу на это смотреть. Я знаю продолжение, мне не надо его рассказывать. Пытаюсь отступить из воспоминаний, но крепкая хватка Повелителя не даёт мне пошевелиться.
Мама как раз перелистывает страницу с картинкой, на которой Оле-Лукойе опускается на зонтике. И ей звонят. Она откладывает книжку и убегает в соседнюю комнату поговорить. Малыш напрягает слух и ловит каждый звук маминого голоса.
А волосы ещё совсем светлые и завиваются.
Пустите меня отсюда! Я не хочу смотреть дальше!
Мама вскрикивает, малыш вздрагивает. Его глазки бегают по комнате в ожидании чего-то плохого. Но мама не возвращается в комнату. Она несколько минут шуршит одеждой, а потом выбегает. В квартире поселяется тишина и пустота. В ней только малыш.
Я плачу и здесь и там, в норе, куда хочу вернуться. Тянусь фибрами к Дубу, но он не вытаскивает меня из кошмара. Мне приходится смотреть на шестилетнего себя.
Некоторое время малыш задумчиво сидит. Ему совсем не страшно. Он прислушивается к звукам за окном, в надежде, что хоть одно Дерево с ним заговорит. Ведь он слышал Деревья и Траву очень давно. С самого рождения. Будучи ещё совсем маленьким. Они любили малыша, любили, совсем как мама. Вся Природа вокруг оберегала своё дитя.
Малыш потирает ступни, а потом смотрит на окно.
ХВАТИТ!
ВСЁ!
СТОП!
Но Повелителю начхать. Он держит меня. И заставляет смотреть. Смотреть на малыша, который смотрит на окно, потому что оттуда. Прямо оттуда. Из мрака ночи. Выходит Оле-Лукойе!
***
Малыш узнаёт его сразу, потому что точь-в-точь такой же старик изображён на картинке в раскрытой книге перед ним. Привыкший всю жизнь видеть чудеса, Малыш улыбается.
- Привет, - говорит он.
- Привет, - улыбается старик, сжимая в руках два зонтика. Его голос звучит не изо рта, а в голове, как у всех Деревьев.
Я рыдаю. Я знаю, что будет дальше.
- Я тебя знаю! – радостно восклицает малыш.
- Правда? И кто же я? – Старик садится на маленький стульчик у окна и закидывает одну ногу на другую. Его голубые глаза иногда мерцают, на долю секунды превращаясь в чёрную пустоту.
- Ты Оле-Лукойе. И ты пришёл, чтобы рассказать мне историю на ночь, да?
- Именно, мой малыш! – смеётся Оле. И малыш смеётся в ответ.
Я рыдаю. Закрываю глаза, и слёзы льются ручьём, но Тёмная Сила заставляет меня открыть их.
- А какой зонтик ты раскроешь? – осторожно спрашивает малыш, недоверчиво косясь на чёрный.
- А ты был хорошим мальчиком? – потешно хмурит брови Оле.
- Очень-очень. – Глаза малыша расширяются, и он спешно кивает.
- Ну не знаю, - Оле становится серьёзным. – Сейчас проверим, хороший мальчик ты или нет. Я расскажу тебе историю. А ты её закончишь. Если закончишь её правильно, то ты хороший мальчик. А если нет, то – придётся тебе спать под чёрным зонтиком.
- Я готов! – соглашается малыш, и удобно устраивается на подушке.
- Жил-был маленький мальчик, - начинает Оле.
- НЕ СЛУШАЙ ЕГО!!! – воплю я.
- Он был необычным ребёнком, потому что умел слышать Деревья и Траву. Ветер защищал его, а Вода! Вода подчинялась каждому взмаху его руки, как Моисею.
Малыш пожимает плечами и смущенно хихикает. Он понимает, что Оле говорит про него.
- Забери меня отсюда, - молю я. – Делай со мной всё, что хочешь. Можешь убить, только не показывай мне это!
- Но однажды у маленького мальчика заболел отец. Серьёзно заболел. Смертельно. Мальчику было грустно, что врачи не могут вылечить его папу, а сам он ещё был маленький, чтобы придумать лекарство. Но мальчик кое-чего не знал. – Глаза Оле превращаются в щёлочки, а малыш поджимает губки и хмурится. – Отец заболел из-за мальчика. А знаешь почему?
- Почему? – тихо шепчет малыш.