Нечего бояться

— Когда там следующая поставка, а, котеночек?

— В четверг, через неделю.

Я протянула пистолет, но Артур отказался.

— Он временно твой. Четверг… хм… Ну, до четверга мы подготовимся. Я все-таки надеюсь, что перед несомненно трагичной кончиной ты припугнешь людей. А там, если повезет, подтянемся и мы. В любом случае, кому-то придется оттащить коробку с инъекцией до Лекаря.

— Вы не находите это трусостью?

Артур вытащил из кармана завернутую в лист конны какую-то высушенную траву и закурил. Поплыл приторный дымок. Артур быстро затушил сигарету о камень, выдохнул колечко.

— Я нахожу это разумностью. Ты учти, среди ребятишек числится и твой дружочек. И он тоже скорее всего погибнет, потому что тех, не наших, больше и они лучше вооружены. Оно тебе надо?

— Нет…

— Вот и правильно. Меня умиляет ваша забота друг о друге. Он делился, как отменил наш небольшой мятеж?

Покачала головой.

— Уши у нас везде, поэтому о новом докторе мы слышали загодя. И собирались воспользоваться случаем, чтоб прибить пацана-водителя и забрать себе машинку со всякими причиндалами. А твой дружок увидел, что едешь ты и взмолился повременить. Он так жарко уверял, будто в Косс пожаловал самый лучший медик на свете.

— И вы поверили ему? — я скептически кашлянула.

Опять поджег, закурил и потушил траву.

— Ха. Нет, конечно. Твой дружок – отвратительный врун. Но ты была не худшей кандидатурой для врача. По крайней мере, стала бы вытворять незнамо что — мы бы тебя пристрелили и получили дополнительное одобрение от граждан. А так… Пущай сидит девонька. И город спокоен, и небольшая польза имеется. Тем более мы глянули на машину – бестолковая попалась, из старых. Зато парнишка счастлив. Видишь, какой я благородный, котеночек?

Я представила, как Ник бежит к Артуру и просит того о пощаде. Тот наверняка помучил Ника перед тем, как дать согласие. В затылке похолодело. Я могла не дожить даже до приезда к лаборатории… Ник спас меня. Вот почему он прибежал так быстро… Спас дважды: от Освобождения и от людей.

— Вы — само благородство.

— И не говори. Но ты, в общем-то, ожидания оправдала. На тот свет отправила немногих. Я не ругаю. Детей не жалко, а мужик сам виноват.

— Чего? — я подскочила.

На ум пришел всего один «мужик», и тот, по словам Ника, выжил…

— Освежить память? — Артур, вздохнув, убрал самокрутку в карман. — Дали тебе мальчонку, а он пожил парочку деньков и того… — усмехнулся, проведя пальцем по горлу.

Передернуло от омерзения, но я выровняла тон до спокойного:

— А мужик?

— Которому ты раскроила башню? – Он шуточно отшатнулся. - Мои ребятки сжигали его ночью. Темной-темной и страшной-страшной. Прямо ух, поджилки от страха трясутся. Передо мной не котеночек, а настоящий лев, который перебил всех врагов. Ладно, не пялься так, - Артур поморщился. - Мне объяснили, что он помер из-за собственной неуклюжести.

Я с трудом удержалась на негнущихся ногах. Ник обманул! Тот человек умер…

— Вы слишком хорошо осведомлены обо мне… — Голос охрип. – Мои друзья, занятия, связи с внешним миром. Вы следите за мной?

— Скажем так, — Артур выдержал паузу, — у меня хорошая память и уши по всему Коссу. Я обязан быть в курсе любых делишек врача, прости уж. Давай лучше стрелять. Жди тут, добуду тебе парочку блестящих патрончиков.

Обучение продолжалось с час. Мне показывали тактики, маневры, способы и прочую чепуху, которая вряд ли бы пригодилась в бою с обученными солдатами. Стреляли мало, берегли патроны.

Когда повечерело, Артур довел меня обратно до пустеющей комнатушки, выдал в руки Лекаря.

— Я тут подумал… Отдай-ка пушечку.

Он требовательно выставил ладонь. А когда получил пистолет, оповестил, что оружия я пока не получу, но ближе к четвергу — непременно. «Овечке нужны её зубки, чтобы погрызть волков перед съедением», — пошутил он напоследок.

Лекарь, рассматривающий под микроскопом кусочек чего-то, подозрительно напоминающего срезанную человеческую кожу, заявил, что мне стоит отдохнуть, а ему — записать наблюдения. Перед уходом он одобрил моё стремление помочь и добавил, что полный ящик шприцов ему ни к чему. Достаточно штук пятидесяти. Я поклялась, что заберу всё, что смогу унести. Если смогу…

Я целую ночь пролежала, глядя в черное пятно потолка. Смерть. Она оказалась совсем рядом, дышала в затылок. Появился странный соблазн: взять оружие и прострелить себе висок. Меня не растерзает толпа, не забьют военные. Мне не придется стоять в одиночку против всех. Я сама.

Наверное, поэтому Артур и не позволил оставаться с оружием. Чтобы я хорошенько подумала и не имела возможности смалодушничать.