Жить ярче!

Хвостикова сжала губы и попыталась подняться, но чьи-то руки обхватили ее за плечи и потянули внутрь монастыря. Она ревела, пытаясь вырваться, но силы окончательно иссякли.

– Не дергайся, – попросил зычный голос. – Его уже не спасешь!

К ней подбежали молодые монахини и, закинув руки на плечи, помогли идти. Бородатый священник, оттащивший Анастасию от ворот, взял оберег и, встряхнув, кивнул самому себе.

– Я наберу воды из источника, – сообщил он. – Отнесите ее в приют.

Мимо тянулась колокольня, разрывая шпилем серое небо. Хвостикова почувствовала на лице редкие капли, попыталась смахнуть, но зажатые монахинями руки не слушались. Дождь усиливался, и пока они доплелись до желтого двухэтажного здания, совсем промокли.

Ее завели в крошечную комнату и, сняв мокрый плащ, уложили на кровать.

– Поспите.

Как только она закрыла глаза, на нее бросилась черная тень. Вскрикнув, Хвостикова села. По щекам полились слезы.

Она плакала, пока священник не принес оберег. Только почувствовав его отрезвляющий холод в руках, Анастасия успокоилась.

– Отдохните, здесь вы в безопасности. Мы не отказываем в приюте нуждающимся.

Он ушел, а Хвостикова, стиснув в руках стеклянную флягу, уснула.

Ей снились пушистые барашки облаков, подсвеченные розовым сиянием. Их полупрозрачная пена разлеталась и таяла от прикосновений.

– Ее судьба предрешена. Осталось только выбрать, кого полюбить.

– Это очень важно.

Анастасия оттолкнулась руками и полетела. За мягкими боками облаков, подергивая крыльями, витали две глянцевые фигурки, похожие на морских коньков. Одна белая. Другая черная.

Она проснулась, все еще держа оберег. Голубое пламя потускнело, но еще вспыхивало синими сполохами.

Выбравшись из узкой кельи, Хвостикова прошла по коридору и натолкнулась на сдержанно улыбающуюся монахиню.

– Хочу заказать отпевание моего друга, – сообщила Анастасия.

Девушка замотала головой.

– Или как у вас это называется.

– К вам пришли, – тихо проговорила монахиня, и махнула в сторону выхода.

Хвостикова вздохнула и открыла дверь. У маленького крыльца стоял мужчина с густыми темными волосами, острыми скулами, носом горбинкой, широкими бровями и смеющимися серыми глазами.

– Мне от дома ближе было добираться до оставшихся четырех церквей, – проговорил Семен. – Пришлось, конечно, расстаться с одним фантомом.

Анастасия охнула и бросилась на него с кулаками. Несколько раз стукнув в грудь, она вцепилась в его шею, крепко-крепко сжав в объятиях.

– За меня никто не рисковал жизнью. Никогда.

Снова полились слезы, только теперь она улыбалась.

– Мне правда начинает нравиться новый мир. Ты все помнишь?

– Да. Я же сноходец.

Хвостикова отстранилась, вытирая глаза.

– Я набрал воды в других храмах, и сразу к тебе, – Семен потряс целлофановым пакетом с пластиковыми бутылками.

– Сколько же времени я спала? – удивилась она.

– Часов пять-шесть.

Они отошли к беседке между деревьями. Сноходец аккуратно влил воду в подставленную стеклянную флягу, по очереди в каждое горлышко. Оберег засиял. Голубой огонь посветлел, став почти прозрачным. Но когда, обвив пальцами, Анастасия прижала его к себе, вспыхивал аквамариновым блеском с каждым ударом сердца.

– Тебе лучше?

Хвостикова открыла глаза.

– Намного.

– Это хорошо. Тебе все равно придется победить шатуна. Он так и бродит вокруг монастыря, я видел, когда подъезжал.

Анастасия замотала головой.

– Я не смогу. Я до жути его боюсь. После того, что он сделал с тобой, я близко к нему не подойду.

– Этого и не потребуется. Пока я добирался, кое-что придумал. Правда, тебе придется пустить меня в свой сон. Тебе что снилось в последний раз?

– Облака.

– Я так и думал, но это плохо, – расстроенно сообщил Семен. – Это значит только одно. У тебя не осталось фантомов, поэтому ты так уязвима. Ты фанатичка?

– Что? – не поняла Хвостикова.

– Фанатики так будят своих адептов. Собирают всех вместе и убивают.

– Но я не…

– Не волнуйся, я верю. Ты фаталистка. Ну, ничего. Мы справимся. Тебе выделили комнату?

Она кивнула.

– Пойдем! Не будем тратить время. Если ты, конечно, не хочешь пожить здесь несколько дней.

Анастасия покачала головой.

– Не хочу. Только не дай мне опомнится, я боюсь.

Они вернулись к двухэтажному зданию и прошли в крошечную келью с кроватью.

– Твой оберег должен стать проводником, он поможет мне попасть в сновидение.

– Я не смогу уснуть, – пожаловалась Хвостикова.

– Это еще проще, – усмехнулся сноходец и сел рядом с кроватью. – Ложись на бок. Глаза закрой.

– Зачем?

– Прекрати. Мне не до глупостей!

Она подчинилась.

– Расслабься. Пусть твое дыхание успокоится.

Анастасия постаралась выбросить из головы все лишнее. У нее начало получаться. Лоб разгладился, исчезли морщинки у глаз и губ.

– Молодец, – похвалил Семен. – Ты очень спокойная и необыкновенно красивая.

Хвостикова попыталась открыть глаза, но он приложил ладонь, накрыв верхнюю часть лица, а другой взялся за оберег.

– Сейчас ты почувствуешь тепло. Придет мягкая успокоительная дремота. Забудь обо всем и спи.

Она даже не заметила, как ее окружили облака. Только в этот раз среди косматых туч рядом был сноходец. Он держал ее за руку и улыбался.