Страница 49 из 50
– В том-то и дело, – вежливо перебил ведущую гость, – некоторые, но не все. Его идеи критикуют только те, кому известно о его истинных мотивах, либо те, кто остается верен нормальным моральным принципам. Остальные же – сброд, которых легко ввести в заблуждение.
Ведущая слегка растерялась от подобных, весьма смелых и острых заявлений Аллана Чейна. Она выпрямила и без того ровную спину, сидя за столом. Ее рот был приоткрыт, а на губах блестела аккуратно нанесенная розовая помада.
– Я прошу прощения, что выразился не совсем корректно, – сказал Аллан Чейн, заметив смущение ведущей. – Я не хотел называть наших зрителей сбродом и обидеть кого-либо этим. Я лишь хочу предупредить, чтобы люди не велись на уловки, который применяет Джеймс Бишоп. Поймите, что он просто играет на публику. Он решил выделиться и заявить о себе путем критики всей психологии. Вы только подумайте – он своими дешевыми выходками наплевал в душу сотням, если не тысячам психологов. А скольким людям они помогли? Скольких людей они вытащили из петли? Такими способами любой дилетант с улицы может подвергнуть критике все, что только ему заблагорассудится.
– Я поняла вас, мистер Чейн. Скажите, так каковы же истинные мотивы Джеймса Бишопа?
– Я не удивлюсь, если он просто хочет, как бы это сказать, позабавиться…
– Позабавиться?
– Да. Повторюсь – я не исключаю этого.
Бриджет не сводила с экрана телевизора глаз. Кофе давно был ею забыт, а кофемашина так и осталась стоять с открытой крышкой. Она внимательно слушала, что говорил Аллан Чейн, чьи выступления она любила смотреть по телевизору вместе со своей матерью и отцом, несколько десятков лет назад. Бриджет вспомнила, как она, поджав под себя ноги, сидела на ковре, не отрывая взгляда от голубого экрана. Чуть позади нее на диване сидели вместе родители, держа руки и смеясь над Алланом Чейном, поражаясь его таланту и умением ловкой, словесной импровизации. Теперь, с этого момента, она возненавидела когда-то любимого всей ее семьей сатирика.
***
В это же время
– И все же вы можете рассказать более подробно о его целях, и можете ли вы как-то это обосновать?
– Истинные мотивы в поступках того или иного человека невозможно понять в принципе, – сказал Аллан Чейн, – в этом и кроется опасность, особенно, если речь идет о таких людях, как Джеймс Бишоп.
– Да, но вы говорили, – ведущая не думала уступать, – что есть люди, которым известен его истинный мотив, и поэтому они восприняли идеи психолога враждебно? Вы относитесь к их числу?
– Безусловно, я весьма неприязненно отношусь к нему и его идеям.
– Нет, я имею в виду, относитесь ли вы к тем, кто сумел понять, чего пытается добиться Джеймс Бишоп на самом деле?
– Я, конечно, не могу сказать точно, – гость откашлялся, прикрыв рот сжатым в кулак рукой, – но, безусловно, это никак нельзя назвать добродушным.
– Но почему? Нет, вы не подумайте, что я пытаюсь защитить мистера Бишопа, но наша передача на то и направлена, чтобы как можно объективнее обсудить тему. Мы ведь можем попытаться рассмотреть идеи этого психолога всесторонне.
– Тогда вам нужно было пригласить человека, который придерживался бы нейтральной позиции. Я же вам не подхожу, так как занимаю определенную сторону.
– Я вижу, что вы заняли сторону недоброжелателей, мистер Чейн, – сказала ведущая, – но мне кажется, вы не привели каких-либо доводов относительно своего мнения.
«А эта баба с яйцами», – решил Сэм Сайке. Он сидел на полу, опираясь спиной к дивану.
– Вот вы сказали, что Джеймс Бишоп опасен? Но с чего вы это взяли?
– Надо смотреть на его истинные мотивы, я повторюсь…
– Ну, так объясните нам их, мистер Чейн. Что задумал Джеймс Бишоп? Опасен ли он? Вы говорите, что да, безусловно. Значит, вам известны его мотивы? И что же, он мошенник? Если это так, то нужно, скажем, подключиться полиции, в таком случае…
Рядом прошла Энн. В одном халате, с распущенными волосам, со столика она взяла расческу и стала приводить свои волосы в порядок.
– О чем тут говорят? – спросила она у Сэма, стоя чуть в стороне от него.
– Да тише ты, – отмахнулся он. – Я слушаю.
По телевизору продолжали вещать.
– … поэтому, я думаю, – Аллан Чейн уверенно закивал головой, – что полиция обязательно возьмется за этого человека.
– Какого человека? – вновь поинтересовалась у Сэма Энн.
– Энн, чеши волосы молча!
– Да ты совсем обнаглел! – девушка бросила расческу в Сэма, попав ему в плечо. – Не надо так разговаривать со мной!
– Да подожди ты, Энн, – Сэм поднял расческу и положил ее на противоположную от Энн сторону, спрятав ее за собой.
– …да, Джеймс Бишоп высказал идеи относительно своей методики, – ведущая продолжала возражать гостю. – Да, эта методика…
– Верни мне расческу.
– Твою мать, Энн! – закричал Сэм. – Дай мне послушать, что говорят!
– Не ори на меня! – воспротивилась она в ответ еще громче. – Дай мне сюда расческу!