Страница 13 из 91
Юноши шагали быстро, без отдыха, стараясь не замечать сосущей ломоты в мышцах. Даже закусывали они на ходу, запивая жесткое вяленое мясо холодной водой.
Когда небесный огонь за плечами коснулся вершин деревьев, впереди показалась развилка. Еще одна тропа выбегала справа из холмов, и сливались с той, по которой они шли у подножия высокого резного столба. На четыре стороны смотрели вырезанные на потемневшем от времени и непогоды дереве строгие личины предков со знаками племени Крачек.
Вдруг Зоул понял, что, если сейчас не сядет передохнуть, то ноги просто откажут ему служить и он упадет лицом в белый ковер сухих головок звездоцвета. Его спутники чувствовали себя не лучше, потому все трое, не сговариваясь, опустились на землю, прислонившись ноющими спинами к порубежному столбу. Некоторое время отдыхали молча. Первым тишину нарушил Савин.
-Долго еще нам пятки бить?
-Пять пролетов стрелы, не больше, - уверенно ответил Зимер, - скоро доберемся, а там за висячей тропой и отдохнем по настоящему.
-Ну, давайте еще чуток посидим, - Взмолился Савин, - иначе я не сделаю и шага.
-Ладно, только не долго, - согласился охотник, - а то уже смеркаться начинает.
Зоул расслабил гудящие мышцы и суставы. От нагретого за день столба по телу разливалось приятное тепло. Юноша знал, что спать не следует, но веки сами собой тяжелели. Вскоре перед его взором поплыл искрящийся туман. Руки, словно тяжелые бревна, отказались шевелиться, голову заполнила звенящая пустота, вытеснившая последние обрывки мыслей. И все же ему на мгновение удалось разлепить ресницы, увидев высоко над собой в темнеющем предзакатном небе острую вершину столба. На ней сидел знакомый перепончатокрылый гад. Заметив взгляд, летун зашипел. Змеиный хвост хлестнул по бревну, хлопнули, раскрываясь, кожистые крылья, а потом... огромная мягкая ладонь придавила человека к земле, выталкивая его из дневного мира в пучину забытья. «Сонный морок, - успел подумать Зоул, - Мы не успели... нет огня, нет охранных заклятий...». Но сознание уже гасло, уступая зыбкому туману призрачных видений полночного мира.
Глава 4. Вода и огонь.
Осторожные пальцы захватили серую жилку и начали вытягивать ее из черной бездны внизу. Все больше витков наматывалось на острые зубцы и чешуйчатые тела костяных змей. Нить шла все туже и, наконец, остановилась, натянувшись, словно струна. Тогда проворные пальцы стали скручивать ее и вновь раскатывать, пропускать между зубьев гребня и вновь разглаживать. И вот пряжа начала расплетаться, распадаясь на отдельные волокна. Они множились и вскоре заполнили собой все поле зрения. Тонкий пух волокон растекся, превратившись в серый туман, и рука погрузила в него черный камень навершия. Темные волны разбежались по серой глади, но остатки света свернулись, словно молоко, сгустились в яркие капли на черном холсте, став искрами звезд над седой равниной.
Янтарный зрачок царицы ночи и мерцающие россыпи небесных светляков источали холодный белый свет. Он превратил редкие кусты и сухие метелки степной травы в барельеф чеканного серебра, серых призраков на угольно-черном полотне неба. Среди них двигалась тень, заслоняя собой звездные искры. От грузной туши исходил сладковатый аромат гниющей плоти, влажный грибной запах плесени и свежеразрытой земли. Резким диссонансом в нежную мелодию тишины, ветра и ночных звонцов врывался шум тяжелых шагов, скрежет когтей по камням и низкое утробное ворчание.
Недавно здесь прошли люди, оставив в воздухе привкус дыма, звериных шкур и жареного мяса. Почва хорошо помнила их ноги, и тварь уверенно шла по следу, на удивление быстро перебирая короткими лапами, стремительно двигаясь туда, где все явственней слышался шум бегущей к морю воды.
Зоул внезапно проснулся, словно кто-то толкнул его под ребро и, вскочив на ноги, успел заметить сорвавшуюся со столба крылатую тень. С недовольным шипением змеехвостый унесся во мрак. Вечерняя заря давно истаяла, не оставив и следа. Над головой перемигивались глазки звезд. Зимер лежал на земле, подложив руки под голову, а Савин так и сидел, отпершись спиной на столб. Оба спали.
Где-то очень далеко, за окружавшими реку холмами, раздался не-то крик, не-то вой, протяжный и прерывистый. Перед глазами само собой всплыло недавнее сонное видение, и по спине прополз противный холодок. Юноша бросился будить своих спутников. Зимер проснулся сразу, пробормотав:
-Вот сподобило ж уснуть...
Савин долго смотрел перед собой невидящим взором но, наконец, и до него дошло, что нужно уходить.
-Скорей, скорей к реке, - торопил его Зоул, - ночной нагоняет.
Юноши пустились бежать по едва различимой в темноте тропе, падали, спотыкаясь, поднимались и снова бежали. Гул реки сопровождал их. Где-то сбоку мелькнули нетопырьи крылья. Чешуйчатый соглядатай не отставал. Прибрежные кусты стояли сплошной стеной, и спутники едва не проскочили ответвление тропы, нырнувшее под полог свисающих до самой земли ивовых ветвей.
За деревьями пряталась широкая утоптанная площадка на краю крутояра. Внизу, под каменным обрывом, ревел стремительный поток. Впереди за туманом угадывалась стена другого берега, а прямо перед спутниками дрожал и покачивался узкий висячий мост.