Страница 76 из 85
- Ты же не думаешь, будто я веду праведную жизнь? Я все-таки демон, любитель плотских удовольствий. А ты мне этого дать не желаешь.
- Я вот никак не пойму, - всхлипнула мой ангел, но продолжала держаться. - Ты меня всегда обманываешь, искушаешь. Какая цель наших встреч? С одной стороны, ты хочешь меня погубить, я знаю, это твоя натура. Но делаешь ты это всё не из коварства, ты просто не умеешь, не знаешь, как по-другому. С другой стороны, я же вижу, что ты искренен, что не притворяешься, когда мы вместе смотрим на звезды, ты терпишь холод и остаешься со мной, и потом, ищешь для меня что-то новое всегда. Так чего же ты хочешь? - на этой фразе она не выдержала, и слезы градом покатились из ее глаз.
- Ты чего? - оторопел я, не понимая, к чему этот разговор. - Я тебе противен? Мне уйти?
- Знаешь, это, наверное, не правильно, что мы делаем. Наверное, нам не надо видеться. Ни к чему хорошему такое безответственное поведение нас не приведет.
Порыв ветра заставил дерево скрипнуть, обрывая своей яростной силой лепестки с веток, обдавая меня холодным потоком, пробирающим до Сути. Я гордый, навязываться не в моих правилах. Не сказав ни слова, щелкнул хвостом и отправился к себе. Не хочет - не надо, я ее не заставлял. Ко мне вернулось обычное мое состояние - злость, досада, ненависть. Я вновь ненавидел ангела. Отвергнуть меня? Как она посмела! Сидя у себя в кресле, я шипел от бессилия и бешенства. Но всё это вскоре, сменилось необычными для меня унынием и тоской, стало невыносимо отвратительно существовать. И уйти от своих мыслей мне решительно было некуда. Тину я давно не призывал, задолго до этого разговора мне приелись такие утехи. Я попытался скинуть напряжение, встал и подошел к мученику, что сидел в клетке. Он беспокойно принялся озираться и, трясясь всем телом, заламывать руки.
- Милый прекрасный демон, оставь меня. Я сделаю все, что пожелаешь.
- За что тут? - спросил я безразлично.
- Домашнее насилие. Жену побивал. Но она была невыносимой занудой, ты меня должен понимать. А я, я веселиться любил!
- А чего тогда женился?
- Как чего, по любви конечно! Но я ж не знал, что ей нужно со мной сидеть на диванах, что она будет радоваться только совместным прогулкам. А мне общество нужно! В кабак сходить с пацанами, в сауну, ну и выпивать. Куда же без этого! А она как с катушек съехала, начала пилить, и пилила, пилила. Ну, однажды, не выдержал и надавал ей тумаков. А она присмирела. Вот так и привык.
- Понятно.
- Ты меня понимаешь? Вот здорово! Значит, отпустишь?
- Нет. Побуду твоим мужем, - зевая, констатировал я. - Ща, только выпью для пущего эффекта.
Взяв со стола кубок, я сделал солидный глоток вина.
- Послушай, а мне капельку, а?
- Жене пить разрешал?
- Как можно!? Она же женщина!
- Вот и тебе не положено, - уже допивая, хвостом я схватил его за горло и затянул покрепче, так что человек принялся отчаянно сопротивляться. - Сколько был в браке?
- Я порядочный, - он тщетно пытался разжать руками мою хватку. - Ты не так меня понял, отпусти, прошу!
- Сколько ты был в браке, - четко выговаривая каждое слово, спросил я, сильнее затягивая петлю.
- Двадцать лет, двадцать счастливых лет совместной жизни. Самых лучших в моей жизни, - прохрипел грешник.
Я поднял его под самый потолок клетки, выдернул оттуда и с размаху бросил на каменный пол, отчего тот свернулся калачиком и зарыдал.
- Я все понял, - промямлил он, - не буду больше, никогда, вот те крест! Отпусти меня, я раскаялся.
- Что ты! Нас с тобой ожидают двадцать счастливых лет совместной жизни. А ты в первый же день сдался? - усмехнулся я, хватая его за лодыжку, и поволок по полу наружу. - Насиловал?
- Ч-ч-что?
- Жену свою насиловал? По принуждению?
- Нет, нет, нет! Никогда, не волочи меня, прошу. Я пойду, куда скажешь!
- Врешь сволочь, - я опять размахнулся, стукнул его о каменный пол и приподнял. - Не нравится на месте жены? - человек, раскачиваясь, висел в воздухе верх тормашками. Лицо его было изуродовано, сплошь залито кровью, перепачкано слезами и соплями.
- Не нравится, но я же сказал, был не прав, каюсь. Могу пойти помолиться и свечку поставить. А, вообще, не положено, меня и отпевали, и перед смертью я исповедовался!
- Ха! Ты думал, что исповедуешься и тебе все сойдет с рук? - я расхохотался. - За свои поступки нужно нести ответственность. И сейчас тебе воздаться по заслугам.
Я телепортировался в Лавовую Долину и, стоя на кромке обрыва, держал за волосы мужика прямо над кипящей лавой.
- Ну, выбирай, продолжим играть в пьяного похотливого мужа и его нудную жену или все же классическое горение в геенне огненной?
- Классика, классика! - заорал грешник, боясь, что я притронусь к его драгоценной невинности. - Лучше погреться.
Я нагнулся и окунул его с головой в кипящий поток. Подержал там недолго и поднял.
- Ааааа, - орал мужик. - Ты что, психопат? Так и убить можно!
Это меня рассмешило, и я принялся окунать его, вновь и вновь повторяя процедуру, пока мне не надоели его однообразные крики. Раскрутив над головой за волосы, я забросил грешника прямо в середину бурлящего озера.
- Приду к тебе завтра, если не забуду, - крикнул на прощание.
Долгое время я старательно выполнял свою работу, пытаясь уйти от собственных мыслей. Было невыносимо, какое-то странное чувство, какая-то тупая боль, заставляющая задыхаться, застряла в легких и никак не получалось ее прогнать. Я бежал от себя привычным способом, все глубже окунаясь в жестокость, пьянство, похоть. Я уже не слышал крики подопечного, таскал его всюду, отдавая на растерзание суккубам и другим демонам. И во время мимолетных просветов, когда трезвел и отчаяние наваливалось с новой силой, мне казалось, как за поворотом или скалой мелькали кончики белых крыльев, что выводило меня из себя и окунало с новой силой в неконтролируемое бешенство, и я готов был выть, вместе с остальными павшими.