Курьер

Я взял паузу для поиска новых аргументов. Не то говорю, не то! Но как, скажите, объяснить слепому от рожденья цвет заката?

— Он пришел извне, как и я. Это видно настолько же явно, как трехмерную фигуру на двумерной картине.

— Опять аналогии, — цыкнул зубом Борис.

Мне захотелось (в который раз уже за последнее время) дать ему по шее. Наверное, это желание как-то отразилось на моем лице, потому что Мирский вскинул обе руки вверх.

— Хорошо, молчу! Не могу сказать, что меня сразила твоя аргументация, но твоя вера в собственные слова не может оставить равнодушным, — он немного смущенно улыбнулся. — Ты встретил другого человека в Тоннеле. Для тебя это — аксиома, мы это примем в качестве постулата. И будем от него отталкиваться.

Вот ведь гад же. Вроде как и согласился, но без шпильки обойтись не смог. Тонкую грань между аксиомой и постулатом я понимал. Но, что будешь делать, сойдемся на том. Большего я вряд ли сумею добиться.

— Скажите, Вадик, — сказал Яков Вениаминович, — но разве Тоннель не суть творение вашего сознания? Вы ведь и сами порой высказывались в подобном ключе.

Я развел руками.

— Собственно, по этой причине меня эта встреча и ошеломила. Хотя вот Роберт полагает Белый шар неким средством коммуникации с иным разумом. При таком раскладе можно считать, что кто-то подключился к моему телефонному разговору. Образно выражаясь.

— Вас в большей степени поразил сам факт встречи с кем-то или содержание разговора? — спросил Яков Вениаминович.

Вот ведь умеет старик вопросы ставить! Этим он мне Мирского напоминает. Иногда правильно и вовремя заданный вопрос дает для понимания истины больше, чем десяток правильных ответов.

Чтобы ответить, мне пришлось подумать.

— Сам факт все-таки, — сказал я. — Хотя и разговор вышел весьма небезынтересным…

Никто меня не торопил, все просто смотрели на меня, ожидая подробностей. А мне… мне вдруг расхотелось пересказывать подробности того разговора. Какая-то неловкость ощущалась, причем в большей степени не перед самим Робертом, а перед его отцом. Но врать не хотелось тем более, а возможности как-то уйти от темы я не видел.

— В общем, тот молодой человек посоветовал мне прекратить сотрудничество с вами, Роберт, — сказал я извиняющимся тоном.

— Со мной? — Роберт удивился совершенно искренне.

— По всему выходит, что так, — я не отводил взгляда от Роберта, чтобы не усугублять невесть откуда взявшееся чувство вины. — Имени он не называл… и вообще, говорил во множественном числе — про тех, кто послал меня в предыдущий Тоннель.

— Предыдущий? — вставил реплику Яков Вениаминович. — Это тот, который…

Он замялся, переводя взгляд с Роберта на Бориса и обратно.

— Все в порядке, папа, Борис в курсе, — успокоил его Роберт. — Да, значит, имеется в виду фраза, составляющая текст из фрагментов?

— Предыдущий Тоннель был именно этим, — я пожал плечами.

— В таком случае, извините, конечно, Вадик, но ваш собеседник говорил про меня — ведь то задание давал вам я, а не Роберт.

Я подумал, не пожать ли плечами еще раз, и решил, что не стоит.

— Понимаете, Яков Вениаминович, — осторожно сказал я, — мне не кажется, что он подразумевал столь формальную постановку вопроса. По сути, вы ведь в том случае выступили только посредником между вашим сыном и мной, передав мне его задание. У меня вообще сложилось впечатление, что этот загадочный курьер не осведомлен о моих перемещениях, так сказать, в материальном воплощении. Все выводы он делает только по Тоннелям. А вот там он чувствует себя как рыба в воде.

Яков Вениаминович побарабанил пальцами по столешнице. Он обдумывал мои слова, а мы не мешали ему, признав за ним право на положение председателя нашего маленького собрания.

— При таком раскладе я бы выделил три возможных варианта, — сказал наконец старый маг. — Вариант номер раз: ваш собеседник имел в виду именно Роберта. Мне это кажется наименее вероятным. Из ваших же слов, Вадик, — и про множественное число, и про то, что он не имеет возможности следить за вами здесь. Вариант номер два: речь шла вообще о любом человеке или организации, пославшем вас на то задание. Без персонализации или, скорее, вне зависимости от нее. И третий вариант, который нельзя оставлять без внимания, тот курьер мог просто ошибиться. Посчитать, что за заданием стоял кто-то другой.