Бегущий по лезвию

Адель, я не прошу прощения за то, что бросил тебя. Не прошу, потому что я в самом деле ужасный отец. Роль родителя для меня сейчас невозможна, и не знаю, будет ли возможна когда-либо. Но я не отвергаю твоего существования. Я питаю к тебе только самые теплые и светлые чувства, и вместе с тем вина раздирает мою душу. Рано или поздно она станет слабее, как и мои воспоминания о тебе. Возможно, мы не увидимся никогда. Но, если вдруг ты приплывешь в Новый Свет, то отыщи в Бостоне или Нью-Джерси кого-нибудь из тамплиеров. Если ты скажешь, кто ты, то тебе подскажут примерную дорогу. Однако не факт, что я буду в том же месте. Я постоянно скрываюсь.

К слову, об Ордене тамплиеров. Будь я хорошим отцом, то обязательно обучил бы тебя всему, что знаю сам, и посвятил бы тебя в наши догмы. Ты была бы прекрасным тамплиером. Но сомнения не дают мне покоя. Относительно недавно я наводил справки, и оказалось, что твой отчим, дон Ламберти, является информатором для Братства ассасинов. Да, они мои заклятые враги, Адель. Я и сам когда-то был ассасином, но их Кредо отравляет разум и все, чего коснется. Мне остается лишь надеяться, что дон не допустил того, чтобы ты связалась с этими убийцами, борющимися за хаос во всем мире.

Даже если ты стала ассасином и когда-нибудь придешь убить меня, то уж лучше умереть от твоей руки, чем от руки незнакомого мне человека. Пожалуй, нужно заканчивать на этом. Знай, что я никогда не желал тебе зла.

Будь счастлива, Адель.

Твой отец, Шэй Патрик Кормак».

Сердце болезненно сжалось в груди, перехватывая дыхание. Девушка судорожно вздохнула и рукой прикрыла глаза, чувствуя, как по щекам полились горячие слезы. Вторая рука предательски дрожала, сминая бумагу. Она чувствовала, как обида и отчаяние раздирают изнутри. Чувствовала, как с каждым вдохом становится все труднее дышать. Голова закружилась от прочитанного. Адель совершенно не знала, как теперь быть. Сомнение закралось в разум, и был лишь один единственный способ, который бы помог избавиться от навалившихся чувств.

Комментарий к Глава 7.

Арт к главе (нарисованный мной впопыхах) — https://sun9-54.userapi.com/c855324/v855324825/1f96d5/b1w7V49fHiY.jpg

========== Глава 8. ==========

«Доброго дня, Магистр,

Сегодня я отплываю из Палермо в Бостон. Наконец-то возвращаюсь домой, будучи полностью уверенным, что никакого хвоста нет. Пришлось долгое время уходить от преследования. Примерно через год ждите меня, если в пути не будет штиля или оспа не подкосит меня. Если что и случится, то знайте, артефакт пойдет вместе со мной ко дну, но ни за что не достанется ассасинам. Обещаю, шкатулка Предтеч будет в ваших руках, но советую вам избавиться от нее при первой возможности. Слишком много бед за собой несет шкатулка…».

Арно несколько раз перечитал строки наполовину сожженного письма. Поиски улик или зацепок затянулись до самого вечера из-за габаритов особняка ди Фьиоре. Какая удача, что письмо попалось ему в руки прямо в просторной библиотеке, где бумаги лежали в полном хаосе на покрывшемся пылью столе. Будто бы хозяин писем собирался их вот-вот сжечь, но в последний момент что-то заставило отвлечься и забыть обо всем. Оно было к лучшему для Арно, который теперь знал точный курс их дальнейшего пути. Наконец можно двинуться дальше. Отправиться в Новый Свет и настигнуть проклятого тамплиера, выбившего почву из-под ног у братства на несколько лет.

Ассасин убрал брошенные Шэем письма в дорожную сумку, что оставил в гостиной на первом этаже, и решил найти Адель в огромном доме. Но долго искать не пришлось. Где-то неподалеку от холла раздался звон битого стекла. Арно резко сорвался с места, ища источник шума. Каково же было удивление, когда он замер на пороге большой столовой. По полу растекалось бордовым пятном вино, осколки от бутылки разлетелись в разные стороны. Возле большого обеденного стола валялось еще несколько, полностью опустошенных. А за самим столом, непосредственно во главе, в кресле сидела Адель, зареванная и в стельку пьяная.

— Адель?.. — осторожно позвал ее Дориан, делая неуверенный шаг в столовую, которая постепенно погружалась во мрак. Хотя южные ночи были намного светлее, чем во Франции, это не спасало от полной темноты в доме. Пришлось зажечь пару канделябров и поставить их на стол, чтобы они не сидели во тьме. Ассасин, пребывая в полном ступоре, смотрел на девушку, лицо которой покраснело, а глаза припухли. Дорожки от слез успели несколько раз высохнуть, отчего он без труда понял, что плакала она уже не первый час. Полные губы подрагивали от судорожных вздохов, как и руки, державшие новую бутылку вина.

Арно присел на стул рядом с девушкой, дожидаясь, пока она обратит на него внимание. Но, кажется, Адель была слишком сильно погружена во внезапно случившееся горе, и ему все же пришлось напомнить о собственном присутствии. Дориан коснулся руки девушки.

— Адель, что случилось? — его голос прозвучал слишком резко и неожиданно. Девушка почти вздрогнула от испуга, но разум был настолько пьян, что не воспринял это. Карие глаза, блестевшие от слез, медленно посмотрели на Дориана, который ждал разъяснений.

— Скажи мне, Арно, ты когда-нибудь чувствовал… ч-чувствовал себя виноватым? — хрипло пробормотала Адель, спотыкаясь буквально на каждом слове и сдерживая икоту. Она пригубила еще вина, отпивая прямо из горла бутылки. Черные волосы спутались, и пара мокрых прядей упало на лицо.

— Если тебе станет от этого легче, то естественно. Я живу с чувством вины почти двадцать лет, — нахмурившись, сказал Арно и отобрал у нее бутылку. Девушка возмущенно охнула, но протестовать или пытаться вернуть не стала. Силы покинули тело, а пьянящий дурман заволок всю столовую, которая ходила перед ней ходуном.

— Сколько тебе лет? Я думала, около тридцати, — буркнула она, опустив взгляд и вытирая слезы ладонью.

— Двадцать шесть. Почти угадала, — сухо произнес ассасин. — Позволь узнать, что за повод? Ты мне так и не ответила. Что случилось?

— Я не могу тебе этого рассказать…

— Поверь мне, если ты выговоришься, тебе станет куда легче, — попытался успокоить ее Арно, но вместо этого девушка потянулась за очередной бутылкой, поднимая откуда-то с пола. Он выдернул вино из дрожавших рук, громко рявкнув: — Заканчивай пить, Адель!

Она испуганно взглянула на Арно, задрожав от страха. Все чувства в таком состоянии обострились до предела. Сердце в груди так сдавило от боли, а губы поджались от накатившего отчаяния. Неужели Арно возненавидел ее, как и мать? Адель попыталась отмахнуться от подобной мысли. Это же невероятно глупо. Но сейчас, будучи абсолютно пьяной, все воспринималось за чистую монету. Она расплакалась, как маленькая девочка, отворачиваясь и устремляя взгляд в окно, за которым виднелся двор перед поместьем.

— Адель, я не хотел тебя обидеть, — тихо сказал мужчина, смело поднимаясь с места и сокращая расстояние до ди Фьиоре. Ласково коснулся черных волос, заправляя непослушные пряди за ухо. — Ты перебрала. Нужно отдохнуть. Как ты завтра поедешь в дорогу?

Девушка взглянула на Арно, уже коснувшегося раскрасневшихся щек. Пальцы ассасина нежно вытерли слезы. Она, затаив дыхание, наблюдала за каждым действием Арно, в это мгновение думая уже о том, каким он был красивым. О подобном мужчине Адель могла только мечтать. Он всегда слушал, не перебивал, а сейчас проявлял настоящую чуткость и заботу к совершенно незнакомой девушке. Его лицо в тусклом свете свечей приобрело более острые черты, скул хотелось коснуться, провести пальцами по шраму, пересекавшему левую щеку, а затем спуститься к этим идеальным губам. Непреодолимое желание опьяняло не хуже, чем крепкое вино.

В самом деле, Адель дотронулась пальцами до шрама, а затем спустилась по скуле к короткой щетине, которая начала приятно покалывать пальцы. В ответ Дориан лишь мягко улыбнулся, примерно представляя, о чем могла думать девушка. Пожалуй, это нисколько не удивляло его. Подобные мысли запросто закрадутся в пьяный разум и охватят целиком, когда рядом оказывается противоположный пол. Но желание в такие мгновение не было искренним. Оно было навеяно дьявольским дурманом.