Страница 66 из 123
У ворот я остановился, собираясь произнести привычные слова, – назваться, поручиться за своих спутников, – но гвардейцы расступились, пропустили нас во двор.
– Поторопись, тебя ждут, – бросил один из них мне вслед.
Построение уже завершилось, но двор был черным и серым от офицерской формы. Толпа закрывала от меня лодку – она стояла на опорах, у дальней стены. Но никто не мог скрыть песню полета – с каждым моим шагом она становилась все громче, звала в небо.
– Эли!
Я обернулся.
Джерри подбежал ко мне, кивком указал наверх, спросил:
– Идешь туда?
Я не успел ответить. Джерри нахмурился, поудобнее перехватил ружье – словно ждал нападение и был готов открыть стрельбу – и сказал:
– А, еще не слышал?.. Мне сказали отыскать тебя, беги во дворец, в главный зал. Сейчас там будут послы врагов.
Я понял, что он не шутит.
– Найди Рилэна, – велел я. – Готовьте лодку.
Нима стиснула мою руку.
– Я останусь с тобой. – Ее слова вырвались одним выдохом и затихли.
Нима никогда не училась сражаться, не пела разрушительные песни. Но она смотрела сейчас так встревоженно и упрямо, что я не смог возразить.
– Стань незаметной, – сказал я ей.
Нима улыбнулась и запела, еле слышно. Песня теней потекла, сплелась с ее дыханием. Нима словно погасла – стала бликом света, прозрачным отражением, тенью среди теней.
– Что делать мне? – спросил Лаэнар. – У меня нет оружия.
Мне некогда было думать.
Я бегом пересек двор, добрался до лодки. Ее песня вспыхнула, зазвенела под моими ладонями.
– Мы полетим, – сказал я ей. – Но позже.
Шар лежал на дне лодки, никто не трогал его со дня прилета. В нем не было сейчас ни звука, ни света, словно это был простой хрусталь, лишенный магии.
Я осторожно поднял его, протянул Лаэнару и сказал:
– Не выпускай из рук.
В темном полуподвальном переходе, соединяющим внешнюю крепость с дворцом, нас встретил гвардеец. Он повел нас наверх – по широкой лестнице, застеленной коврами. Я не видел ни придворных, ни вечно снующих слуг, – зато на каждом этаже, у каждой двери стояла стража.
Мы шли, и гвардеец рассказывал: они появились рано утром, возникли прямо во дворце из ниоткуда, назвались послами магического народа, требовали отвести их к королю. Они безоружны, а во дворце сейчас один из верховных всадников, – поэтому король согласился.
Гвардеец говорил торопливо и сбивчиво, и поминутно оглядывался, словно боялся погони. Встретившись взглядом с Лаэнаром, он замолкал, а Ниму не видел, – песня теней скрывала ее, ковер заглушал шаги.
Мы миновали последний пролет лестницы, стражники расступились, пропустили нас в главный зал.
Потолок был так высоко, что я мог бы взлететь. Распахнутые окна смотрели на восток и на запад, – и в них было видно лишь небо. Сотни людей стояли вдоль стен и ждали, – придворные, гвардейцы и городская стража. Воздух гудел от напряжения и голосов.
В торце зала, на возвышении, сидел король. На коленях у него, словно знак власти, лежало ружье, позолоченное, старинное. Солнечные искры вспыхивали на причудливом узоре приклада, сияли на диадеме и ожерелье. Справа от короля сидел его сын, слева дочь, – близнецы. Вся страна отмечала их день рожденья, и этим летом им исполнилось восемь.
Опасно приводить детей на собрание, где будут враги.
Король заметил меня, кивнул, и я направился к трону. Лаэнар не отставал от меня ни на шаг, шар в его ладонях по-прежнему был прозрачным и тихим.
– Эли! – Кто-то сжал мое плечо, и я оглянулся, узнал Кергена. – Я думал, ты в Роще!
Другие советники тоже были здесь, одетые, словно на праздник, – шелк, драгоценности, цветы в волосах. Всадник, не поверивший мне на совете, тоже стоял неподалеку, – серый плащ струился, заслоняя крылья, но не мог заслонить привкус горького дыма.
Король поднял руку. Шелест голосов прошел по толпе, как волна, и все затихли. Стражники расступились, распахнули дальние двери, и в зал вошли послы врагов.
Толпа шелохнулась, отхлынула к стенам. Послы прошли по открывшейся дороге – четыре фигуры в черном – и остановились в нескольких шагах от трона.
На миг мне показалось, что они неотличимы друг от друга и похожи на Лаэнара, но повзрослевшего на десять лет. Но нет, – они были разными, просто все четверо темноволосые, бледные, в черной одежде. Я попытался уловить их песню, звук чужого волшебства, – но тишина была оглушительной, затишье перед грозой. Я не услышал ничего.