Страница 23 из 94
— Да, это подземная клиника. Ты наверняка слышал о таких, — Жан почувствовал, как напряглась рука врача, лежащая на его плече.
С левой стороны коридора мальчик заметил дверь, вернее, вырубленный в виде двери, проем. Проходя мимо, почувствовал запах моря. Так пахло, когда они с отцом отдыхали на Лазурном берегу. Хотя Жан и не успел ничего рассмотреть — в проеме было темно — ему показалось, что слышит характерный шум моря.
Доктор подвел его к другой, на этот раз закрытой двери, в конце коридора, и нажал на кнопку на небольшой панели. Створки, с легким шорохом, отъехали в стороны, и открыли крошечную комнатку, которая, по всей видимости, была лифтом. Он не ошибся, как только они вошли, лифт тихо заурчал, но поднимался он или опускался, Жан не мог определить.
В первое мгновенье, когда вышли из кабинки, создавалось впечатление, что они вообще никуда не поднимались и не опускались. Их встретил точно такой же, длинный и узкий, коридор. Однако различия все же были: по сторонам коридора располагалось несколько дверей, облицованных, как и его палата в белый пластик. Доктор подвел его к одной из них.
— Сейчас я познакомлю тебя с нашими малышами, — сказал он.
Жан услышал детские голоса. Доктор открыл дверь и ввел его в большую комнату. Полы, стены и даже потолок были обиты толстым красным ковром. На полу возились с десяток малышей лет трех – четырех. В стороне, на низкой скамье, сидели два человека в белых халатах. Внешне все походило на детскую группу, в какую, когда-то, ходил и он сам.
При их появлении эти два человека встали и направились к ним.
— Ну вот, — сказал доктор, поведя рукой в сторону детей, — это наши маленькие пациенты. Можешь взять пока какую—нибудь игрушку, — после этих слов он повернулся к подошедшим.
Жан огляделся. Почему-то ему стало неуютно. Почему возникло это чувство, он не мог объяснить. Поднял с пола большой черный пистолет. Тот оказался неожиданно тяжелым. «Как же дети с ними играют?!» — недоуменно подумал Жан, переведя взгляд на малышню.
В это время один из них подковылял к нему. В руке он тоже держал пистолет. И не простой, а пистолет-пулемет, даже на вид страшно—тяжелый. Такие он видел в тире, куда их с отцом, однажды, пропустил знакомый полицейский.
— Ты кто? — спросил малыш.
— Жан, — ответил Жан.
— Идем, я тебя буду убивать, — потянул мальчуган его за руку.
Прислушивавшийся к их диалогу доктор довольно грубо подтолкнул мальчика:
— Иди, иди.
Малыш неохотно повиновался.
— А что с ними? — спросил Жан.
Но доктор, казалось, не слышал его, наблюдая за удаляющимся человечком. Потом все же ответил:
— С ними уже все в порядке, скоро их заберут родители.
— А я?
— С тобой тоже все в порядке, — улыбнулся доктор. Он перевел взгляд на пистолет, в руках Жана: — Неплохая игрушка, не правда ли? Почти как настоящий.
Тем же путем они вернулись назад, вновь никого не встретив в коридорах. Это обстоятельство немного удивило Жана. Создавалось впечатление, что народу здесь полно; проходя мимо дверей, слышал приглушенные голоса. «Почему они, как кроты, сидят в своих норах?» — подумал он.
В палате доктор сделал ему укол, объяснив это как успокоительное средство — в отличие от большинства сверстников, Жан доверял людям в белых халатах.
— Обед тебе принесут сюда, — напоследок сказал доктор.
Есть совсем не хотелось. При мысли о еде даже начинало мутить. Оставшись в одиночестве, он встал с кресла, хотя доктор предупреждал, что делать этого не следует — лекарство могло подействовать в любую секунду — и подошел к той части стены, которая отодвигалась, но никаких признаков двери не обнаружил. Несколько раз нажал на кнопку, затем подергал за рычажки рядом, но ничего не происходило.
Вновь погрузившись в кресло, задумался. Странно все это. И его внезапная болезнь, и эта подземная клиника. Что он помнил? Как очутился здесь? Последнее, что помнилось — это обычный, ничем не отличающийся от остальных, вечер. Он посмотрел телевизор, потом направился в спальню, и вдруг споткнулся на ровном месте, вернее, его как будто подтолкнули в спину, но в доме никого не было! Падая, кажется, обо что-то стукнулся головой и потерял сознание.
Потом Жан стал вспоминать сегодняшнюю экскурсию. «На первый взгляд все вроде бы в порядке. Но что, в таком случае, меня настораживает во всей этой истории — не дает покоя?! Да, эти игрушки, которые казались вовсе не игрушками, хотя доктор пытался убедить в обратном. А что означала эта странная фраза, сказанная мальчишкой?..»
Жан почувствовал, как тело наливается свинцовой тяжестью, сами собой стали слипаться веки. Несколько секунд еще пытался сопротивляться, но, в конце концов, забытье победило, и он провалился в черную душную яму.
Глава 7
ПРИЗНАНИЕ ФРЭНСИСА САЙМАСА
Инспектор Бор быстро вбежал по трапу одним из последних. Наверху ждала недовольная стюардесса. Что-то ворча под нос, она заперла за инспектором дверь и указала запоздавшему пассажиру его место. Бор поморщился; мало того, что в салоне душно, рубашка вмиг прилипла к спине, так еще соседом оказался очень толстый господин, который еле умещался в кресле и от коего, наверно, жарило как от печки. Впрочем, духота должна скоро пройти — стоило самолету взлететь.
Толстяк был в одной сорочке и сильно страдал, — тяжело дышал и даже не ответил на приветствие инспектора. Протиснувшись на свое место у иллюминатора, Бор тоже снял пиджак и уселся в кресло. Как и предполагал, от соседа исходил жар, мало того, несмотря на то, что тот, по всей видимости, вылил на себя целый флакон дезодоранта, от него несло потом.