Страница 60 из 126
Пройдя в комнату, Рита сразу почувствовала, как в ее сторону застреляли недовольными взорами работающие женщины. Охотница должна была помогать на кухне, а не прохлаждаться с гостями. Девушка, скуксившись, быстро осмотрелась, распознала среди суетящихся женщин Нессанду, которая чистила картошку для гарнира, да быстрым шагом двинулась к девочке.
Кочевница хмуро щурилась, доставая из ведра очередную картофелину. Девица, что должна была их помыть, схалтурила, оттого руки Нессы вымазала черная грязь. Впрочем, девочка не жаловалась: ей больше нравилось работать на кухне, где не видно гостей, не слышно праздника. Сегодня брат окончательно превратился в поселенца. Он все равно что умер для кочевников, а значит в скором времени умрет и для нее...
Жена пастуха, пышногрудая и широкоплечая женщина, вдруг метнулась к девочке и, требовательно протянув руку, быстро проговорила:
- Мне нужен твой нож, он острее!
- Еще чего! – кочевница насупилась и отвела его в сторону.
- Мне нужно разрезать пирог! – та потянулась к ножу и недовольно, будто делала большое усилие, чтобы достать прибор, зажмурилась.
Тут Несса резко указала острием прямо в лицо жены пастуха и проскрежетала:
- Ну, попробуй… Зарежу!
Женщина застыла, внимательно всмотрелась в Нессанду. Бояться двенадцатилетней девочки глупо, но вооруженная острым ножом двенадцатилетняя девочка – уже другое дело. К тому же она была кочевницей, а от этих дикарей жди, что угодно...
Пышногрудая сердито наморщила нос и отступила.
Совсем недавно поселенцы сочинили про кочевников страшные истории, чтобы уязвить Тайса и Нессу, но к этому времени уже искренне поверили в собственные выдумки. И искренне боялись. Девочка научилась этим пользоваться.
Когда к ней приблизилась Рита, с трудом сдерживающая смех, Нессанда легко улыбнулась. Охотница, конечно же, знала ее трюки.
- Все работаешь? – спросила девушка у кочевницы.
- Да. Работаю. – Отозвалась та, возвращаясь к чистке картошки.
- Знаешь, - Рита оперлась о стол, - теперь Тайс и Вита будут жить в родительской спальне. А ты переезжаешь ко мне, - она тепло улыбнулась, - здорово, правда? – охотница давно приметила тревожность Нессы и хотела хоть как-то поддержать подругу.
- Здорово. – Согласно кивнула Нессанда и натянуто, фальшиво улыбнулась. Зима заканчивалась, они с братом вместе ее пережили, вместе ждали, когда смогут вернуться в племя. Но теперь из них двоих вернется только она. Кочевница не помнила жизни без Тайсанда. Он всегда был рядом, поддерживал ее, воспитывал. С трудом верилось, что совсем скоро она останется одна. Казалось, будто с уходом Тайса, сама она также исчезнет, на ее место придет новый человек, новая Несса, но это будет уже не та храбрая и любопытная девочка.
Вдруг на кухне возникла запыхавшаяся и раскрасневшаяся Вита. Танцы закончились, невеста должна была вернуться к своим обязанностям. Завидев ее, Нессанда обиженно отвела взгляд – Вита, именно Вита виновна в их с Тайсандом скорой разлуке!
Девушка не замечала враждебности сестры жениха. Она и не обращала внимание на Нессу. Та была всего лишь маленькой девчонкой, которая ничего не решала.
Оглянув кухню, Вита задержала взгляд на близняшке, на ее румяном лице отразилась непонятная злость, что сразу скрылась за наигранной нежностью. Невеста быстрым шагом приблизилась к сестре, схватила ее за руку и, не произнеся ни слова, потащила по лестнице на второй этаж.
Когда они оказались наедине в темном коридоре, где хлопотливость работающих женщин и звуки праздника напоминали далекое растворяющееся эхо, Вита, деловито сложив руки, грозно всмотрелась в сестру.
- Что такое? – непонимающе осведомилась Рита и заранее нахмурилась.
- Что ты делаешь? – сердито спросила невеста.
- Между прочим, я еще вчера тебе сказала, что не буду помогать на кухне! – торопливо ответила охотница, - ты не была против!
- Не придуривайся! – Вита ткнула в девушку пальцем и угрожающе подалась вперед, - сидишь там вся такая из себя умная, - она хлестнула руками по воздуху, - притираешься к Тайсанду. Но он мой! Понятно?
- Чего? – скрыть возмущение было сложно, да Рита особо и не пыталась, - нужен мне этот болван! – она недовольно повела плечом, - я вообще не собираюсь выходить замуж!
- Ну конечно, слышали мы эту сказку! – Вита упрямо продолжала гнать свое, - как будто я не замечаю, как ты на него поглядываешь… С первого дня он тебе нравится!
Рита почувствовала, как загорелись щеки и быстро-быстро забилось сердце то ли от гнева, то ли от смущения. Она непременно должна была ответить сестре, разуверить ее в нелепых домыслах, но в горле словно ком застрял.
- У нас с ним теперь семья, - продолжила Вита, отходя к лестнице, - не лезь к нам, ясно? – не дождавшись ответа, она спустилась на кухню.
Разговор с сестрой странным образом подействовал на Риту. Руки похолодели, коленки затряслись. Голова закружилась то ли от гнева, то ли от страха.
Почему она не сумела ответить сестре? Ведь говорить правду просто… Но иногда разум путает истину с ложью, иногда он меняет их местами, и как бы упорно в своих мыслях человек не думал одно, сама его душа, его чувства в самый неудобный момент напомнят, что это всего лишь самообман.
Однако Рита не хотела прислушиваться к самой себе, потому загнала эмоции подальше, в самые недра души и заперла их на надежный замок.
Возвращаться вниз, к мужланам, которые ее ни во что не ставили, к сестре, что выдумала из нее соперницу, не хотелось.
Обняв саму себя, девушка двинулась в спальню. Ей нужно было побыть одной, в тишине, в покое. Чудилось, стоит переступить порог комнаты – слезы покатятся по щекам, но этого не случилось. Лишь неоднозначное чувство тоски теплилось меж ребрами, но даже оно разносилось по телу тишайшим эхом. Кажется, Рита так долго скрывала ото всех свои эмоции, боясь показаться слабой, боясь показаться женщиной, что уже разучилась чувствовать.