Страница 12 из 15
Таким образом, можно утверждать, что стыд странен, парадоксален. Если он полезен для общества в качестве «инструмента» социального контроля, почему же индивид должен избегать его? Не демонстрирует ли индивид тем самым свое стремление уйти из-под контроля общества? И как общество к этому избеганию индивидом стыда относится? Оказывается – положительно! Ибо с точки зрения общества стыдиться стыдно! И ответ этот – опять-таки из области парадоксального! «Секс может быть стыдным, поражение может быть стыдным – замечает Ф. Скэрдеруд, – но еще более стыдно говорить о собственном стыде. Тот, кто чувствует страх или печаль, скорее всего, вызовет у окружающих сочувствие и заботу. Напротив, тот, кто стыдится, встречает лишь презрение. Это и есть двойная ноша стыда и та причина, по которой люди о нем не говорят»[135].
«К сожалению, – замечает С. В. Герасимов, – стыд почти не изучается психологией, и еще меньше другими науками. Гораздо проще, наверное, изучать какие-нибудь когнитивные перцепции или мультифакторные корреляции. И это кажется удивительным, потому что стыд в нашей жизни встречается постоянно и он, безусловно, важнее вышеуказанных корреляций»[136]. Гергилов также отмечает эту особенность стыда: «В повседневности стыд выглядит, как, впрочем, и в науке, в большинстве случаев, как нечто негативное, вредное, даже патологическое. "Стыд – это нежелательная эмоция". Это отражается, например, в воспитательном идеале, в соответствии с которым дети должны подвергаться процессу социализации, по возможности избегая "мнимого" стыда… Стыд для современного человека – признак слабости, неполноценности и подчиненности; в конечном счете, становится позором, покрывающим его»[137]. В современном обществе стыд, указывает А. Шорн, «становится зоной скрытого, которое находится под надзором и по отношению к которому применяются санкции»[138].
Относительно этических теорий подтверждает эту парадоксальность и А. В. Прокофьев: «На уровне общераспространенных представлений способность переживать стыд считается важнейшим свойством нравственной личности, а бесстыдство, подобно бессовестности или неспособности чувствовать вину за содеянное, рассматривается как ключевой моральный изъян. И вместе с тем в этической теории стыд часто приобретает характер атавистического или деструктивного явления, превращается в одну из самых сомнительных нравственных эмоций»[139].
Именно по причине всех вышеперечисленных особенностей стыд относят к самой неоднозначной эмоции, о чем свидетельствуют не прекращающиеся и в наши дни споры относительно его пользы и вреда. К этой же теме, по моему мнению, относится и вопрос – почему не принято смотреть на человека, переживающего стыд? Так же, наверное, как не принято смотреть на секс посторонним (в смысле со стороны смотреть на это «действо», не участвуя в нем). Или смотреть на смерть (причем, на смерть не только человека, но даже животного). Которые (секс и смерть) как зрелище, т. е. как то, на что можно смотреть со стороны, за чем можно наблюдать – на особого «любителя». Может быть, потому, что все перечисленные здесь явления – вне повседневной жизни, т. е. это явления – «из ряда вон»? А правильная жизнь – это «рядная» жизнь, это когда ты «в ряду» со всеми, а значит, ты считаешься по-ряд-очным человеком. Но такая – «в ряду со всеми» – жизнь – это и есть социальная жизнь! Значит, стыд – как секс и смерть – асоциален, т. е. находится за пределами социальной жизни?!
Однако, опираясь на мнения разных авторитетных специалистов (теоретиков и практиков)[140], можно утверждать и обратное – стыд есть явление самое что ни на есть социальное. Хотя… Какое-то это странное социальное явление: если попытаться обосновать идею социальности стыда, используя теорию социального действия, то структурные «кирпичики», «строительные блоки», лежащие в фундаменте этой теории (такие ее термины (понятия), как «действие», «взаимодействие», «наличие субъективного смысла действия», «актор» – в нашем случае им является стыдящийся индивид), при попытках описать с их помощью стыд, получаются какими-то не такими – не просто отличающимися от классических по Веберу и Парсонсу (и от понимания этих «кирпичиков» в соответствии с теорией символического интеракционизма – также), а даже с прямо противоположными параметрами. Смотрите сами.
А можно ли говорить о стыде в контексте социального действия и взаимодействия?
С одной стороны, стыд – как переживание – это деятельность, социальное действие. Ф. Е. Василюк пишет, что «термин "переживание" используется нами (в смысле самим Ф. Е. Василюком. – М. Б.) не в привычном для научной психологии смысле, как непосредственная, чаще всего эмоциональная, форма данности субъекту содержаний его сознания, а для обозначения особой внутренней деятельности, внутренней работы…»[141]. А потому можно говорить, продолжает Василюк, о «переживании как о продуктивном процессе, как об особой работе. Хотя заранее можно предположить, что идея производства в разной мере и в разном виде приложима к различным типам переживания, она является для нас онтологически, гносеологически и методологически центральной[142]». «Деятельность» («работа», «продуктивный процесс», «производство») и «социальное действие» – связанные понятия[143], и потому можно уверенно утверждать, что стыд «вписывается» в теорию, исходным понятием которой является «социальное действие».
Боль и страдания от стыда толкают стыдящегося на социальное действие. Подчеркивает этот момент, например, Гергилов – он пишет, «что каждое переживание стыда связано с сильными неприятными чувствами и избегание, соответственно, преодоление стыда там, где он уже возник, является очевидной потребностью каждого человека. В своих сознательных действиях люди стремятся избегать неприятных ситуаций стыда, а в случае их возникновения – поскорее из них выходить. Для этого в распоряжении человека имеется целый ряд практик. Однако избегание и преодоление стыда – это и социальные действия (если переживание стыда происходит не в одиночестве). Это связано с тем, что стыд одного человека усложняет социальные ситуации и мешает их спокойному протеканию»[144].
В исследованиях стыда не следует забывать, что стыд не является автоматическим процессом и не возникает сам по себе, что для его возникновения всегда имеет большое значение оценивание поведения индивида другим человеком. Стыд – это всегда социальный опыт, значит, для правильного понимания стыда важно учитывать сложные социальные взаимодействия между людьми. «По мнению Хелен Льюис, переживание стыда возможно лишь на фоне эмоциональной связи с другим человеком, причем с таким, чье мнение и чьи чувства имеют особую ценность (Lewis, 1971[145])… Как правило, переживание стыда возникает в ответ на высказывания и поступки окружающих людей[146]». И тем самым мы выходим на второе важнейшее понятие теории социального действия – на «социальное взаимодействие»[147], а значит, «модель стыда» как социального явления обязательно будет включать в свою структуру не только самих людей, переживающих стыд, но и взаимодействие между стыдящимся и его окружением.
135
Скэрдеруд Ф. Указ. соч. § Негативная феноменология стыда.
136
Герасимов С. В. Психология зла. М., 1999. 1.5. Стыд как прививка от зла.
137
Гергилов Р. Е. Культурные детерминанты стыда… С. 113.
138
Schorn A. Scham und Offentlichkeit. Genese und Dynamik von Scham- und Iden-titatskonflikten in der Kulturarbeit. Regensburg, 1996. S. 11. Цит. по: Гергилов Р. Е. Культурные детерминанты стыда… С. 113.
139
Прокофьев А. В. О моральном значении стыда // Этическая мысль. 2016. Т. 16. № 2. С. 108.
140
Например, вот что пишет Е. В. Белинская: «Вина и стыд – это психические явления, которые следует отнести исключительно к сфере социальных эмоций. Их источником и движущей силой является включенность человека в сообщество других людей, т. е. процесс социализации» (Белинская Е. В. Вина и стыд: социально-психологический подход // Психологический центр «Гелиос», психологическая помощь в Ростове-на-Дону. URL: http://www.ras-stanovki-rostov.ru>?p=i8i6 (дата обращения: 12.08.2020)).
141
Василюк Ф. Е. Указ. соч. С. 3.
142
Там же. С. 9.
143
Об этом уже говорилось во Введении со ссылкой на работу Ю. Б. Гиппенрейтер. Вот и сам Ф. Е. Василюк пишет, что «переживание как деятельность реализуется и внешними, и внутренними действиями» (Там же).
144
Гергилов Р. Е. Социальное избегание и преодоление стыда // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 2017. № 5. С. 184.
145
К. Э. Изард здесь дает ссылку на работу Х Льюис: Lewis H. B. Shame and guilt in neurosis. New York, 1971.
146
Изард К. Э. Психология эмоций. СПб., 2000. С. 355.
147
Не только М. Вебер рассматривал социальное взаимодействие как предмет социологии. Например, П. Сорокин пишет: «Чтобы два или большее число индивидов могли составить "общество", могли дать "общественные явления", необходимо, чтобы они взаимодействовали друг с другом, обменивались взаимно акциями и реакциями. Следовательно, моделью социальной группы может быть только два или больше число индивидов, находящихся между собой во взаимодействии. Моделью социальных процессов могут быть только процессы взаимодействия между индивидами.» (Сорокин П. Социальная аналитика. Анализ элементов взаимодействия // Теоретическая социология: Антология: В 2 ч. М., 2002. Ч. 2. С. 137).